// С тех пор, работая над книгой, я безбоязненно убирал её подальше, когда пересыхал резервуар. В два-три года он наполнялся снова без всяких усилий с моей стороны. И довести книгу до конца было нетрудно. «Принц и нищий» забастовал на середине, и я не дотрагивался до рукописи в течение двух лет. Такой же перерыв был с «Янки при дворе короля Артура». Двухлетние простои бывали и с другими трудами. На литературной верфи всегда сохли два-три недостроенных корабля. Выглядит легкомысленно, но делается с умыслом. Пока книга пишется сама собой, рвение моё неослабно. Но едва она пытается взвалить на меня труд придумывания ситуаций, событий и диалогов, я откладываю рукопись и забываю о ней. Позднее я пересматриваю неоконченные вещи, выясняя к какой возобновился интерес. Марк Твен. // Парадокс: у человека только одна возможность придать цельность своему труду: оставить его и к нему вернуться. Поль Валери. // В сотый раз говорю тебе – дальше писать нельзя! Если бы передохнуть год, два, может быть, и смог продолжать, а так – нет. Иван Бунин. // Я изучаю материал, чтобы подпитать свой замысел. Герман Гессе. // Третью книгу «Пётр I» отделяет от даты окончания второго тома романа почти десять лет. За это время Алексеем Толстым были созданы такие известные произведения, как третий том «Хождения по мукам», пьеса «Иван Грозный» и публицистика дней войны. Писатель возвращался к «Петру», обогащённый новым опытом, историческим и художественным. // Беседа без пауз неспособна ничего родить. Для созревания плода требуется время. Андре Моруа. // По непреложным законам языка – живое можно только вырастить. Егор Исаев. // Я давно пишу роман, но сейчас он находится в состоянии «отдыха», скажем так. Юрий Бондарев. // С большими перерывами писались «Казаки», «Холстомер», «Отец Сергий», «Воскресение», «Фальшивый купон» и многое другое. В дневниковых записях, в письмах Льва Толстого регулярны жалобы, что та или иная вещь, над которой он работает, перестала его удовлетворять, и он не может продолжать её. Чувство растущей неудовлетворённости часто сопровождало работу Толстого над «Войной и миром», «Анной Карениной», «Воскресением». Нужно было оживить утраченную любовь к теме, к образам произведения, чтобы с новым творческим подъёмом продолжать его. // Каждый, кто писал объёмный труд, знает по собственному горькому опыту об этой «усталости» книги. Спадает творческий подъём, и то, что ещё вчера давалось легко, сегодня ускользает. Книга останавливается. Мучительное чувство творческого бессилия. Ефим Лихтенштейн.