– Показалось… Слышали… что люди жалуются на укусы насекомых?

Внешний вид Кристины нисколько не скрывал удивления – она все видела и поняла, но подавила любопытство, пообещав себе вернуться для изучения места. Душа антикварщика все-таки.

В пункт назначения они прибыли без происшествий. После долгого восхождения по многоступенчатой лестнице показались колонны центрального входа, ставшие усталому юноше опорой. Поток людей ломился в последние минуты до начала представления, отчего проверявший билеты мужчина работал в поте лица и не обращал внимания на внешний вид гостей. Однако неудачным выбором одежды Юрий настолько выдавал в себе недалекого человека, что контролер недовольно прочистил горло.

По случаю животной морды Насмешник оставил попытки пробраться в здание культуры и разместился на выступе подле перил, всем видом обозначив возмущение.

Первый этаж кишел людьми, одетыми в строгую почти сиявшую одежду. Одни женщины сжимали в руках дары фуршета и заговаривали зубы ухажерам, другие же толпились около закрытого входа в главный зал и постанывали от раздражения. Как только Юрий ступил на плиточный пол филармонии, двери распахнулись, начав поглощать людей.

Незадолго до начала представления юноша узнал, что его место оказалось в первых рядах, далеко от Кристины и Катерины, отчего они посмотрели на него с крайним чувством зависти. От одного вида на сцену представлялась стоимость билета, какая была вдвое дороже обычной – верно, грузчик имел сильный интерес к этому выступлению, раз не поскупился. Нахлынуло сожаление, впрочем, быстро испарившееся, когда первые номера открыли концерт.

Организаторы не были глупцами, о чем дали понять с первых минут. Сначала выступали неброские музыканты, игравшие чужие произведения более или менее ровно, а некоторые даже слишком механически. Каждый последующий участник был несколько интереснее, что заставляло томиться в ожидании последних номеров.

И вот вышла она.

Вначале слышался лишь медленный стук туфель. Тук, тук, тук, тук… Платье скрипачки едва касалось пола, блестело на свету, подол извивался при движениях. Рыжие волосы, казалось, горели в ярких лучах прожектора, освещав затемненных зрителей. Под руку девушку вел юноша во фраке, вскоре направившийся в сторону фортепиано.

Стук затих, платье успокоилось. И сердце замерло на мгновение.

Завороженный Юрий, отдавший всю власть над чувствами зрению, пропустил объявление имени музыкантов. Он очнулся уже после того, как скрипачка вежливо поклонилась, и смотрел за ее глазами, которые бегло проскакали по ожидавшей толпе. Только первые ряды, в числе коих, помним, был наш юноша, могли услышать тот выдох.

Ни больше, ни меньше – чтобы успокоиться.

Инструмент прыгнул ей на плечо, пальцы приняли напряженную извилистую стойку на струнах, и смычок резко взмыл ввысь, однако плавно напоролся на струны. Пианист пока молчал, позволив вступить спокойно мелодии.

У нее было тоже не свое произведение. Нечто классическое, верно. Признаюсь, и я, и Юрий разбирались в музыке еще хуже здешних богачей, чей выбор свидания случайно пал на престижное выступление. Такая же ровная игра по нотам заставила большую часть жюри заскучать, в очередной раз поставив крест в списке участников. Скрипачка оставила глаза открытыми и прекрасно видела сонные лица и зрителей, и жюри, и даже улыбнулась – она играла с ними, она потешалась.

В один момент девушка сомкнула веки так сильно, что верхние ресницы вплелись в нижние. Случился еще один резкий взмах, сила которого, будь у нее руках меч, могла разрубить человека, но безопасный смычок лишь заставил вздрогнуть сотню лениво вилявших взглядом людей. Пианист подхватил ритм, добавив скрипке мягких клавишных нот.