Проводив любимого, Екатерина Васильевна, как было уговорено, осталась в селе. Её приютила одна пожилая пара Иван и Марья Потаповы. Их единственный сын сгинул ещё в Германскую войну и поэтому, не имея детей, они привязались к молодой постоялице, как к родной дочери. Со временем и в селе стали считать Катю их дочерью. При новой власти Екатерине, ставшей работать в сельской школе учительницей, выдали новые документы. Так она получила фамилию своих приёмных родителей став Екатериной Ивановной Потаповой. Всё было хорошо. Катерина жила уединённой спокойной жизнью, проводя большую часть времени в школе. Дети её любили, взрослые уважали. В гости Екатерина ни к кому не ходила, не имела подруг и близких знакомых. Лишь изредка позволяла себе выйти на окраину села, где всматривалась вдаль, в надежде разглядеть силуэт любимого человека.

Время шло. Уже закончилась Гражданская война, и последние остатки белой армии покинули Крым. Закончилась эпоха военного коммунизма и окрепшая советская власть начала созывать крестьян в колхозы. О есауле Татаринцеве, не было ни каких вестей. Что с ним стало? Погиб ли он в Донских степях, сражённый красноармейской шашкой, укрылся ли в Константинополе, с остатками белого войска, было неведомо. Ни единой весточки не получила Катерина от своего возлюбленного. Иногда тревожные мысли посещали молодую женщину. Ей виделось, что её любимый лежит в бурьяне с простреленной грудью. А в минуты глубочайшего отчаяния ей и вовсе казалось, что Татаринцев просто забыл о ней. Повстречал новую боевую подругу и счастлив с ней. Но такие мысли Катя тут же отгоняла от себя. Не могла она поверить, что её возлюбленный променял её на другую женщину.

Со временем, помимо тоски и отчаяния, стало ухудшаться и положение Екатерины. Прибывшие в село из города, на усиление местной партийной ячейки, большевистские активисты, стали интересоваться прошлым нелюдимой сельской учительницы. Особенно выделялся один из них, долговязый рыжеволосый детина, Яшка Красный, как прозвали его деревенские мужики, с обезображенным от оспы лицом и наглой, вызывающей улыбкой. Его страшный вид и хамская манера держаться вызывали у селян к нему полное отвращение. Он платил крестьянам тем же. Пользуясь своей безнаказанностью, издевался над селянами как мог. Не просто избивал мужиков, как другие активисты, а всячески их оскорблял и унижал. Доводил до полного отчаяния, ломая всякую способность к сопротивлению. И тогда угрожая лютой расправой, заставлял приводить к себе на забаву жён и взрослых дочерей. В селе его так стали бояться, что не могли и слова сказать поперёк. Даже старики-старожилы не перечили партийному активисту. А уж бедные вдовы, потерявшие мужей на фронте, и вовсе страшились его, теряя дар речи. Про Яшку ходили самыё нелепые слухи. Что он душегуб и лично во время Гражданской войны пытал и расстреливал белых офицеров. Что он служил в ЧК и отнимал ценности у буржуев. Что он весьма жадный до чужого добра и не пропускает ни одной юбки. Отчасти эти слухи распространял сам Яшка, чтобы поднять свой авторитет и нагнать на мужиков страху.

Как то, возвращаясь домой из школы, Екатерина стала невольным свидетелем одного прискорбного происшествия. Изрядно выпивший Яшка, в сопровождении одной местной комсомолки, угрожая револьвером, снял лисью шубу с матери местного священника и подарил её своей зазнобе. Затем погнал пинками перепуганную попадью по улице, выкрикивая в её адрес всякие непристойности. До этого момента Катерину оберегало провидение от встречи с Яшкой Красным. Но тут она попала в его поле зрения. Катерина понравилась Яшке и он, пуская слюни от неуёмного желания, оттолкнув прилипшую к нему хмельную комсомолку, поспешил к учительнице. Катя прибавила шаг, но наглый активист нагнал её почти у самого дома. Он сходу набросился на молодую женщину, и если бы не подоспевшие приёмные родители, всё могло закончиться трагически. На этот раз Катерине удалось отбиться, но новая встреча была не минуема. Благо в село в скорости прибыла политтройка, важный судебный орган новой власти. К ним тут же поступила куча жалоб на местных активистов. Конечно же, члены политической тройки всё эти жалобы отправили в печь, но, не желая допустить повторения Антоновского восстания, деревенских агитаторов приструнили, и на время охладили пыл партийного дон Жуана, Яшки Красного. Яшка, как и положено всем хамам, был человеком трусливым и, поджав хвост, затаился до лучших времён, когда подвернётся новый случай поглумиться над селянами. Даже когда члены политтройки убыли в уездный городок, Яшка некоторое время побаивался озорничать. При случайных встречах с Екатериной, он провожал её молчаливым взглядом, при этом там сильно скрипел зубами от злости, что у молодой учительницы от страха холодела кровь в жилах. Она каждый день с опаской возвращалась домой из школы, боясь встретиться с Яшкой.