Уже выйдя из института на улицу, Герман и Алевтина были крайне удивлены, выяснив, что они, оказывается, живут в одном общежитии, только на разных этажах. И раньше никогда друг друга не видели. А сегодня вдруг встретились. Судьба? Оба засмеялись. Именно в этот момент, смеясь, Алевтина неожиданно поняла, что только этого мужчину она будет любить всю жизнь.

В таких случаях, как у Алевтины и Германа, принято говорить, что роман двух влюбленных развивался стремительно. Так оно и было на самом деле. Они уже не могли провести день, не увидев друг друга. А, встречаясь, никак не могли наговориться. Что тоже было невероятно. Ведь очень часто молодые люди не знают, о чем говорить, и просто молчат, хотя и держатся за руки. Но у них все было по-другому. Если о чем-нибудь первым начинал говорить Герман, Алевтина тут же подхватывала и продолжала его мысль. И наоборот. Когда Алевтина обращалась к Герману с любимым вопросом «А ты знаешь?…Ты понимаешь?» Герман знал и понимал. Из него не надо было вытягивать слова, и можно было, не боятся самой показаться глупой, и задавать любые нелепые вопросы. Он был так не похож на других мужчин, окружавших Алевтину. Зато они, Герман и Алевтина, были настолько похожи во взглядах на жизнь, в понимании действительности и своих мироощущениях, и было даже как-то странно осознавать, что они не знали друг друга с детства. Оба любили науку, природу и детей.

Но в первый раз они поцеловались только после недели знакомства. Ни до чего более серьезного дело пока не доходило. Другие были времена. Хотя Алевтина уже втайне этого желала и чувствовала, как Герману приходится себя сдерживать, чтобы не перейти грань дозволенного. Она ощущала это по его сильным объятиям, по прерывистому дыханию, как с каждым разом ему все труднее и труднее от нее отстраниться…

Как всегда бывает, то, что должно случиться, когда-нибудь случается. Все произошло в новогоднюю ночь, точнее в первое новогоднее утро. Праздник тогда отмечали шумно и весело, на квартире у будущего мужа Алиной подруги по институту – Валентины. Были ребята из их студенческой группы, всего человек десять-одиннадцать, Алевтина сейчас уже точно и не помнила. Родителей Валиного жениха дома не было. Валя тогда шептала Алевтине на ухо, что со свекром и свекровью ей неслыханно повезло, мало того, что ее, не москвичку, приняли как свою, а это уже само по себе – чудо, так еще и с пониманием отнеслись к молодежи, уехали справлять Новый год к родственникам!

Застолье, танцы, песни под гитару, а потом Алевтина с Германом ушли. Хотелось подышать свежим воздухом и… побыть вдвоем.

Они медленно шли по заснеженному городу. На крышах домов переливалась праздничная иллюминация, а окна светились веселыми огоньками новогодних елок и экранов телевизоров. Навстречу попадались веселые компании, которые радостно кричали «С Новым Годом!». Герман и Алевтина, держась за руки, ни на минуту не отпуская друг друга, тоже весело кричали в ответ и махали руками. Никогда еще раньше Алевтина не была так счастлива, как в тот новый год. Сердце щемило от предвкушения чего-то неведомого, но настолько влекущего, что осознание этого вызывало у Алевтины мурашки по всему телу. Она чуточку дрожала.

– Тебе холодно? – Герман остановился, – я чувствую, ты дрожишь.

– Да, есть, немного, – улыбнулась в ответ Алевтина, и посмотрела ему в лицо.

Герман прижал ее к себе, снял перчатку и нежно погладил по холодной щеке, сметая опускающиеся снежинки.

– Аль, а, ведь, я тебя люблю…, – тихо проговорил Герман, глядя Алевтине в глаза.

…Он ушел из ее комнаты, когда давно уже был день, и яркие лучи холодного январского солнца пробивались сквозь зашторенное окно. Соседка Алевтины по комнате тоже встречала Новый год где-то в компании и собиралась вернуться не раньше обеда, поэтому несколько часов они были полностью предоставлены друг другу.