Наконец я нашла нужный кабинет. В нем находилось несколько преподавателей, и Людмилу Косович я выделила сразу, хотя никогда ее не видела. Из присутствующих она одна подходила под нужный образ, который у меня уже сложился. Это была невысокого роста полненькая женщина в больших роговых очках и с черными как смоль волосами.

– Нет, нет, вы не правы, Лев Борисович, – горячо убеждала она сидевшего за соседним столом седенького тощего господина с тросточкой в руке. – Конечно, по телевизору такое показывают, но к реальной действительности это не имеет никакого отношения.

– Ну я не знаю, – отвечал худощавый старичок, – мне кажется, Людочка, что в нашем споре мы оба забываем о главном. Необходимо помнить, что прагматический выбор и следование нравственному принципу есть одно и то же. Если не следовать принципам, в конечном итоге вы проигрываете, даже если придерживаетесь позиции меркантильной выгоды.

– Ах, слова, слова, Лев Борисович! – махнула рукой Косович. – Одни слова!

– По-моему, вы оба слишком категоричны, – вступила в спор еще одна преподавательница, пожилая женщина строгого вида, с короткой прической и преобладанием мужского стиля в одежде. – Да, кстати, девушка, а вы к кому? – обратила она внимание на меня.

– Здравствуйте, я к Людмиле Яковлевне, – подала я голос, и Косович, прервав жаркий спор, с удивлением повернулась ко мне.

– Если насчет пересдачи зачета, – сурово заговорила она, – то только после десятого, я же предупреждала!

– Нет, я совсем по другому поводу, – возразила я. – Скорее – по личному. Мы можем поговорить наедине?

– А в чем дело? – На лице Косович отразилось беспокойство, и оно передалось строгой женщине, которая тоже с недоумением и даже с подозрением посмотрела на меня. Что касается старичка, то он воспринял мои слова с живым любопытством и наклонил голову, чтобы, видимо, лучше рассмотреть меня и проследить за тем, что будет дальше происходить.

– Это касается одного нашего общего знакомого, – сказала я, злясь на Косович из-за того, что она вынуждает меня объяснять при посторонних цель моего визита.

– Подождите, но я вас не знаю! Что за общий знакомый? – нервно воскликнула она.

Я уже совсем разозлилась и поэтому не стала щадить ее чувства, заявив напрямик:

– Груничев Святослав Игоревич. А меня зовут Татьяна.

Косович вспыхнула, засуетилась, бесцельно вороша на столе какие-то бумаги. Затем она гораздо более внимательным и оценивающим взглядом осмотрела меня. Не знаю уж, за кого она меня приняла, но симпатии в ее взгляде не прибавилось. Может быть, если бы вместо меня перед нею стояла толстая некрасивая тетка, настроение ее улучшилось бы. И ничего странного в этом не было бы: я давно обратила внимание, что женщины, особенно молодые, смотрят друг на друга как на потенциальных конкуренток. А в данном случае, если учесть, что я упомянула имя ее бывшего любовника… Перестав наконец меня разглядывать, Косович поспешно встала со стула и быстро заговорила:

– Ну, я не знаю… Святослав Игоревич – мой, можно сказать, бывший знакомый, я давно его не видела… Что вы хотели? Нет, я не против поговорить, просто здесь не очень удобно…

Было видно, что женщина волнуется, смущена тем, что разговор коснулся Груничева в присутствии ее коллег. Она хотела сделать вид, что упомянутый предмет разговора ей малоинтересен, но в то же время ей явно было любопытно узнать, что за дела связывают меня с Груничевым и почему я пришла к ней. Может быть, в ее голове мелькнула мысль, что мой визит сулит ей что-то приятное, поскольку она заметно заинтересовалась и постаралась отбросить свою антипатию ко мне.