Валютных отделов не было, за валюту тогда сажали по знаменитой 88-й статье, бабочке. А как же с гражданами, работавшими за рубежом нашей Родины, спросите вы? Им выдавали так называемые чеки Внешпосылторга, в двух вариантах – с синей полосой, это кто работал в странах народной демократии, у них коэффициент зачисления шёл 1:1, если не путаю. И с жёлтой полосой, это кому посчастливилось побывать в капиталистических странах или приравненных к ним странах третьего мира, типа Индии или Египта. Тут уже коэффициент взмывал до 4:1. Отоварить эти чеки можно было в сети магазинов «Берёзка», где имелось разливанное море дефицитного импортного товара, недоступного для широких слоёв населения, а доступного исключительно таким вот внешторгработникам и морякам дальнего плавания.

Ладно, хватит про услуги сберкасс, а то вы наверно утомились уже, граждане – теперь о сотрудниках пара слов. Такая специальность была где-то в самом низу покупательских предпочтений в советском обществе. Даже ниже инженеров в НИИ и дворников. Зарплаты мизерные, перспектив карьерного роста никаких… ну почти никаких – к пенсии может дослужишься до начальника отделения и будешь получать не 110, а 150 рубликов. Сидеть день деньской в помещении, пронизанным сургучным запахом и лаяться со старушками, кои пришли снять три рубля с книжки – вот и вся профессия. О том, что в других странах банковские работники весьма уважаемые люди с немалыми заработками, советские банкирши (а работали здесь почти исключительно люди женского пола) догадывались, но воспринимали это как ещё одно доказательство «их нравов» – у нас-то такого никогда не будет.

Всё изменилось, как бы по волшебству, на излёте перестройки и нового мЫшления, когда банковские отделения получили некую толику самостоятельности и возможности хозрасчёта и самофинансирования.

Все банковские работники… ну не все, конечно, но руководящее звено точно, бросилось с головой в пучину рыночных волн, а именно – занялось акционированием и самоопределением. Потому что пример пионеров частного банкостроительства в СССР (см Инкомбанк с Менатепом) завлекал и бил набатом в горячие сердца. Про инкомбанковские зарплаты и возможности в народе ходили мифы и легенды. Вот и в нашем провинциальном Энске начались подвижки в данном направлении.

Теперь вы меня спросите – а откуда ж ты знаешь эту Алевтину-как-её-там, председательшу филиала? До такой степени, что можешь завалиться к ней с бутылкой и тортом? А я вам отвечу – жила она в том же самом подъезде, где на третьем этаже обитали мы со Славиком Шульцем. Часто общались… ну как часто, раз в неделю точно. Иногда даже помогали ей по хозяйству, потому что женщина она была одинокая и бездетная.

Проблема заключалась только в том, что общался с ней не я в нынешнем своём обличии Сани-лётчика, а тот, кем я был до переноса, Сергуней Носовым. Ну да ладно, что-нибудь придумаем…

В отделении Промстройбанка №92/3 было сонное царство – никто не бегал по коридорам с вытаращенными глазами, никто не кричал, что до закрытия опердня остаётся пятнадцать минут, а тут ещё сто невведённых платёжек лежит, или что опять красное сальдо на коррсчету и завтра нас закроют к чертям собачьим. Слышно, короче говоря, было, как сонная муха пролетает. Половина первого этажа сталинского дома, где обитал этот филиал, кстати, была отведена под так называемый РКЦ, расчетно-кассовый центр ЦБ СССР. Чем он занимался, я честно говоря, так никогда и не узнал, но народу там много сидело, сто процентов из них женского пола. Они с большим любопытством изучили мою фигуру, пока я мимо проходил. А и во второй половине этого этажа мужчин было ненамного больше, а конкретно я только одного увидел.