На первоначальном этапе становления русской эмиграции была характерна дискуссия о том, какой «единый центр» должен представлять русскую эмиграцию во взаимоотношениях с другими государствами. В.Х. Даватц сообщал по этому поводу следующее: «…попытки осуществления такого национального объединения в Париже… потерпели крушение, выродившись в ряд враждующих между собою отдельных групповых представительств: Учредительного Собрания, Парламентского, Земского, Торгово-промышленного, а впоследствии правых монархических организаций и Национального Союза. Получился разброд, а не единство»55.
Политики и рядовые граждане: почему эмиграция решила объединяться?
Можно сказать, что тенденция к объединению эмигрантов формировалась на двух принципах:
во-первых, объединение «снизу» объясняется желанием сохранить свою идентичность, которое сопровождается решением проблем адаптации в странах проживания;
во-вторых, объединение «сверху» как фактор политический было основано на идее объединения эмигрантов на идеологических основаниях с целью сохранить возможность отдельным эмигрантам заниматься политической деятельностью, а в целом создать лагерь активных противников большевиков.
Можно даже отметить, что если объединение по форме принадлежности к тому или иному рабочему и профессиональному признаку сопровождалось идеей выживания, то объединение на политической платформе поддерживало идею продолжения борьбы эмигрантов с большевизмом. Армия же находилась на особом положении в эмиграции. Она оказалась наиболее сплоченным организмом, т.к. была организована соответствующими уставами о военной службе.
Так как фактически большая часть аристократии, чинов придворных ведомств, членов Государственной Думы, министерств и ведомств относились к членам правящей фамилии, главным местом их притяжения стала Германия (Веймарская Республика), для которой были весьма характерны реваншистские тенденции в это время. Либеральное и социалистическое (Партия социалистов-революционеров организовала в эмиграции зарубежную делегацию) крыло эмиграции находилось по большей части в Париже.
Фактически описанная нами общая ситуация с расселением беженцев и появлением диаспор в отдельных странах Русского Мира говорит о создании определенной общности, которую с натяжкой можно называть «народность» эмиграции. В эту народность вне зависимости от политических взглядов фактически включены представители всех сословий, из которых состояла эмиграция. На формирование данной народности фактически повлиял их внутренний мир и мировоззрение, которое основано на традиционных ценностях, а также приверженности к общей истории России. И возвращаясь к ранее поставленному вопросу об этничности, обратим внимание, что данный фактор практически никак не постулировался самими эмигрантами. Вынужденное разделение между представителями национальных меньшинств бывшей империи фактически произошло еще в годы Гражданской войны, а в эмиграции сами национальные диаспоры фактически никак, за редкими исключениями, не сталкивались друг с другом, ведь даже интересы национальных групп исходили из других оснований.