– Когда солнце будет в зените, начинаем.

Банг! Банг! Банг!

Выпускаю три стрелы подряд и даже не смотрю на результат, так как он известен. Быстро оглядываю общую картину и понимаю, что нам удалось заманить в ловушку большую часть врагов. Назвать их монголами сложно, так как отряд противника – сборная солянка представителей племён, кочующих севернее Сырдарьи, и перебежчиков из туркмен.

Машу рукой горнисту, который второй раз за сегодня трубит в рог. Первый сигнал предназначался для тяжёлых всадников, успевших разогнаться и ударить в обманутого противника. Далее дело за Медведем и его метателями. Есть у нас ещё один небольшой отряд, который повёл Тархан. Он должен напасть на вражеский лагерь и отбить обоз. Или дождаться подхода основных сил, связав тыловиков боем. Но думаю, они сбегут. Слишком много отребья среди войск Чингиса, оставшихся в Хорасане.

Рог только начал звучать, а я уже натянул лук и стал высматривать самых экипированных врагов. Они же являются командирами, что облегчает нашу задачу. А между двумя холмами началась свалка, но с предсказуемым концом. Наши рыцари буквально смяли первые ряды неприятеля, выбив его из колеи. Ещё и обстрел, ведущийся сверху и со стороны авангарда, который уже успел развернуться и вернуться к месту битвы.

Банг!

Воин в хорошей броне и шлеме вылетает из седла со стрелой в боку. Я же сразу выцеливаю следующего хорошо вооружённого всадника. Хотя их уже и не осталось, так как парни получили приказ в первую очередь выбивать одоспешенных врагов и в кольчуге. С пятидесяти метров, ещё и сверху, стрелять сплошное удовольствие и сложно промахнуться. Рядом активно стреляют воины, выбранные Тарханом. Снимаю следующую жертву и смотрю за работой Карча. Его парни хорошо забросали дорогу, перегородив её камнями. Мы решили не устраивать завал, потому что самим будет сложно прорываться к остаткам противника.

Между тем самые сообразительные враги решили, что пора бежать. Но тут в них полетели ещё и камни. Шум, крики, звук сабель, ударяющих по щитам, грохот падающих булыжников. На какое-то мгновение всю эту какофонию перебило пронзительное ржание раненой лошади, которой брошенный камень попал прямо в круп. Жалко животное, но это война.

– Ведите следующего, – приказываю парням.

Они хватают стонущее тело, которое когда-то было человеком, и волокут в сторону. Вернее, этот персонаж, предавший свой народ и веру, давно выписан из рода людского. Мои люди сделают благое дело, отправив урода на тот свет. Мне действительно не жалко этих мерзавцев. Самое настоящее отребье, предавшее свою прошлую жизнь, семью и ставшее кучей убийц и садистов. Понятно, что в хашар многих людей согнали насильно. Но никто не заставлял их уничтожать целые кишлаки, вспарывать животы беременным женщинам или насиловать совсем маленьких детей. Я на подобные художества уже насмотрелся и отправлял подонков в ад при первой возможности.

Да, есть в моём нынешнем статусе и неприятная сторона. Приходится допрашивать пленных, дабы более чётко представлять ситуацию в окрестностях и вдоль нашего маршрута. А так как человек – создание лживое, то приходится применять пытки, чтобы облегчить ему душу и улучшить память. Всё уже отработано, пара знающих людей филигранно использует костёр и верёвку. А ещё у нас есть Ашур, который пока занят перевязкой и операциями раненых воинов. Вот когда он выкладывает перед клиентом свои монструозные инструменты, то даже меня пробирает до печёнок. Чего уж говорить о пейзанах.

Кстати, часть пленных мы передадим нашим медикам для экспериментов. Уж очень Аль-Бухари и сириец, признавший старшинство и умения перса, заинтересовались некоторыми моими утверждениями насчёт циркуляции крови, работы лёгких, печени и желудка. Нет, мы не нацисты какие-нибудь, людей препарируют после умерщвления. Хотя мучает меня мысль, что два фанатика от науки на этом не остановятся и вскоре примутся за живого человека, так как животных они уже изучили. Воины, независимо от религиозной принадлежности, смотрят на опыты весьма сухо и даже неприязненно. Хорошо ещё мне удалось убедить всех, что, изучая трупы, медики тренируются, как лучше лечить. И улучшение статистики заболеваний и выздоровлений после ран стало главным доказательством в пользу вивисекторов.