– Можно поговорить?

Ответа не послышалось. Подождав пару минут, Максим попробовал ещё раз:

– Можно кое о чём спросить?

Но ответа опять не было.

– Чёрт, как будто сам с собой говорю, – разочаровано сказал Максим. – Ладно, тогда хоть посмотрю, что это, а то в тот раз времени не нашлось.

Он потянулся к артефакту, взял его, но как только Максим начал его рассматривать и попытался выстрелить, его правая рука адски заболела, а комнату заполнил яркий зелёный свет, исходящий от неё. Боль становилась всё более жгучей, невыносимой.

– Неужели… Опять, как в ту ночь. Эта боль, свет… Всё прямо как в ту ночь, – сквозь зубы еле выдавливал из себя Максим.

Через пару мгновений света стало меньше, а по длине всей правой руки, кроме запястья и кисти, появился незатейливый ярко-зелёный узор, напоминающий, одновременно, и знак бесконечности, и просто абстрактные линии.

Максим не успел прийти в себя, как вдруг перед ним появился юноша, на вид лет пятнадцати, с салатового цвета волосами и яркими как изумруд глазами. Он был одет в неаккуратного вида зелёную рубашку на выпуск, самые простые тёмные трико и кроссовки. Глуповатая улыбка на лице показывала всю несерьёзность и детскую лёгкость юноши. Его образ довольно сильно контрастировал с Элизабет, которая всегда выглядела опрятно и была одета в тёмно-синие платье с чёрными туфлями; при этом, она большую часть времени – серьёзная и рассудительная, хоть иногда и дурачится.

– Ха-ха! Поздравляю! Ты выиграл и теперь обладаешь артефактом! – расхохотавшись говорил юноша. – Ой, кажется, даже двух, – с ухмылкой добавил он.

– Здорово… – задумчиво ответил Максим. – А разве такое вообще возможно? То есть, как это, два артефакта сразу?

– Ну да, всё верно. До этого, конечно, такого не случалось, но, видимо, ты особенный, – юноша громко хохотал. – Ты, вроде бы, хотел что-то спросить, да?

– Так, значит, ты меня слышал… – недовольно сказал Максим. – Да, у меня было несколько вопросов, но, для начала, как тебя называть?

– Меня зовут Рэн и я, как ты уже понял, – воплощение пистолета. Можешь спрашивать, что хочешь, раз уж ты теперь новый владелец артефакта, – на его лице постоянно была улыбка, такая же как была и у Максима, когда он был младше. Рэн сел на диван и раскинул руки, ожидая вопросы.

Максим немного удивился, ведь не ожидал увидеть такую наглость, но всё же собрался, взял стул и сел напротив.

– Хорошо. В общем, Рэн, вы всегда можете возвращаться в свою другую, не физическую форму?

– Нет. Если мы обессилим, или же получим слишком сильные ранения, то не сможем принять другой облик и регенерировать в безопасности, – его речь стала максимально серьёзной и чёткой, чего Максим никак не ожидал. – Ты ведь это из-за той девушки спрашиваешь?

– Да… – грустно ответил Максим. – Просто, я сильно беспокоюсь о ней…

– Она о тебе, видимо, тоже, – перебил его Рэн. – Я, если честно, не стал бы ценой своей жизни спасать обладателя артефакта. Но, это было её решением, мы не обязаны так поступать.

– Понимаю… С ней же всё будет в порядке?

– Скорее всего, ведь у нас регенерация выше, чем у людей. Даже если ранения и были ужасными, то они заживут быстрее, чем у вас, раза в два-три.

– Это, действительно, радует. Спасибо за ответ, – Максиму стало полегче, но он всё равно сильно беспокоился. – Можно ещё кое-что спросить?

– Да, конечно.

– Почему кинжал вернулся ко мне, если сейчас его воплощение находится довольно далеко, ещё и в человеческой форме?

– Это ни на что не влияет. Ты правда думаешь, что это так работает? – Рэн еле сдерживал смех и, в итоге, громко захохотал. – Артефакт всё равно вернётся к владельцу, будь его воплощение хоть в другом конце вселенной, хоть… – «хоть мертво» хотел он сказать, но понял, что это может ранить Максима и осекся. – Хоть рядом.