Дым постепенно развеивается. Кроме Шепетиевского в гримерке, никого нет.

– А где экстрасенс? – Удивленно спрашивает Гоша.

Харитонов бросается к Шепетиевскому, щупает пульс.

– Помогите вынести на воздух.

– Это можно.

31

Гоша и Басалик выносят Шепетиевского в коридор. Здесь усаживают на стул. Харитонов снова проверяет пульс, заглядывает под веки и в рот. Появляется директор ДК.

– Киномеханик сказал, что проводка замкнула, – Видит Шепетиевского, – Что с ним?

– Потерял сознание, – сообщает Харитонов.

– Нужно вызвать скорую и полицию, – Волнуясь, предлагает директор ДК.

– Я уже здесь, – сообщает участковый Басалик, – а скорую сейчас вызову.

Он звонит по мобильнику. Прибегает костюмерша Люся, удивленно рассматривает присутствующих.

– А где Курагин?

– Исчез, испарился, – говорит Петровна, видит на полу гримерки плащ, в котором Курагин выступал на сцене, – Один только плащ и остался. Ты смотри, да он весь мокрый, будто в воде побывал.

Костюмерша Люся сидится на стул и принимается плакать. Петровна подходит к ней и, гладя по голове, утешает.

– Успокойся. Ещё ничего не известно.

Басалик подходит к Харитонову.

– Скорая сейчас будет.

– Басалик, оперативную группу вызывай, – советует Петровна, – У тебя на участке экстрасенс пропал. При загадочных обстоятельствах.

– Мне никто не поверит, если я обстоятельства описывать буду, – произносит участковый.

– Ты звони, а они пусть сами разбираются.

О полиции слышит Гоша. Он тихо ретируется в зрительный зал.

32

Первой приезжает бригада скорой помощи. Врач Головина и санитар поднимаются по ступеням. Навстречу им выходит участковый Басалик.

– Здравствуйте. Я – капитан Басалик. Участковый.

– Показывайте где больной? – Просит Головина.

– Идите за мной.

Они входят внутрь здания.

33

Врач Головина делает Шепетиевскому укол. Тот открывает глаза.

– Что у вас болит? – Спрашивает врач скорой помощи.

Шепетиевский ощупывает себя.

– Ничего. Только голова кружится. И подташнивает.

Головина меряет ему давление.

– Вы помните, что с вами случилось?

– Конечно, – отвечает Шепетиевский, – Вошел в гримерку и сразу потерял сознание.

– Давление нормальное. Странно, – пожимает плечами Головина, – Вас что-то беспокоило в последнее время?

– Как вам сказать, доктор? – Говорит администратор, – Ничего не беспокоит только покойника. Долги.

– Долги?

– Да, доктор. Беспокоят долги. Перед родными и близкими. Перед нашей многострадальной Родиной. Соседями. У вас разве не так?

– Так, конечно, – улыбается Головина.

Она прячет медицинские инструменты в сумку.

– Я вам вколола успокоительное. Советую больше отдыхать, тогда и не будете падать в обмороки. У вас обыкновенное переутомление.

– Спасибо, доктор.

Харитонов, слышавший этот разговор, подходит к Головиной.

– Я так не думаю.

Головина удивленно смотрит на Харитонова.

– Когда я его обследовал, – продолжает он, – у него было сильное сердцебиение, ярко выраженное покраснение лица и слизистой оболочки. Слезотечение в глазах.

– Вы – врач? – Интересуется она.

– Не важно.

– Для «не важно» вы достаточно осведомлены. Может быть, вы и правы…

Петровна отрывается от плачущей Люси.

– Вы долго будете устраивать консилиум, доктора? Может, поможете бедной девочке, а то она вся изойдет от плача?

Головина и Харитонов подходят к Люсе.

– Что с ней? – Спрашивает врач.

– А вы не видите? – Возмущается Петровна, – Истерика на нервной почве.

– Дайте ей две капсулы меновалена, – предлагает Харитонов, – Экстракт перечной мяты и валерианы ей не повредит, зато успокоит.

Головина снова с интересом смотрит на Харитонова.

34

В зрительный зал входят оперативники Егорова и Дворников. Их сопровождает участковый Басалик.