Длинный коридор третьего этажа был пуст. Ученики уже успели вернуться после завтрака.

Когда Фекл подошел к своей двери, Киме показалось, что она услышала тихое мурчание за стеной.

– Что это? – спросила Кима. – У тебя в комнате кто-то есть?

Фекл испугался и зачесал красный нос.

– С чего ты взяла?

– Я что-то услышала, – сказала Кима. – «Мур-мур, мур-мур»! Прямо за твоей дверью.

– Может быть, тебе показалось? – пробормотал Фекл.

– Может быть, – согласилась Кима.

Фекл открыл дверь и поспешно скользнул внутрь.

– До вечера, – сказала Кима.

Несколько мгновений она стояла перед своей дверью, прислушиваясь. В соседней комнате громко чихнул Фекл.

«Он там точно что-то прячет!» – подумала девочка.

Вход в большой овальный зал находился в холле, прямо под центральной лестницей. С двух сторон резную дверь окружали ступеньки, спускавшиеся с небольшого балкончика на втором этаже.

По случаю торжества перед дверью появилась ковровая дорожка, вдоль нее стояли высокие бронзовые светильники. Канделябры были старые и кривые. Сколько ни пытался оттереть их старик с белым глазом, они все равно выглядели тусклыми и некрасивыми.

К половине восьмого вечера в холле выстроилась длинная очередь из мальчиков и девочек. В зал детей пускали по одному. Старый ключник отмечал каждого ученика в журнале и только после этого разрешал пройти.

В очереди Кима увидела Алекшу и Варю. Она многозначительно подмигнула им, встав на цыпочки.

Когда все ученики прошли внутрь, дверь захлопнулась.

– Добрый вечер, дети! – сказал Фуль Ломогоб. Он был одет в длинный черный фрак с белым галстуком.

– Я так рад, что все вы пришли на торжественный вечер!

К директору подошел старик с белым глазом и что-то шепнул ему на ухо.

– Правда? – удивился Фуль. – Я узнал, что одного ученика не хватает. Кто-то посмел ослушаться директора!

Он обвел взглядом присутствующих, и на его вытянутом лице дернулась неприятная улыбка, похожая на бледного червяка.

– Фекл, ученик из комнаты «63», получает первое предупреждение!

Кима посмотрела по сторонам: и правда, Фекла нигде не было видно. «Почему же он не пришел? – подумала Кима. – Может быть, с ним что-то случилось?»

Ученики взволнованно зашептались.

Фуль Ломогоб с довольным видом потер руки, подпрыгнул на ногах-ходулях и зашагал к высокой сцене в конце овального зала.

Пока директор пытался настроить микрофон, который противно хрипел и пищал, старик с белым глазом рассаживал детей за столы, еще утром стоявшие в столовой.

Когда все расселись, старик отошел к дверям. Он открыл ржавый щиток и подергал рычажки и понажимал кнопочки.

Киме было интересно, что это старик делает, но с ее места было не разглядеть.

Вдруг над сценой зажегся свет, а в зале наоборот потух.

Директор сделал несколько неловких шагов в сторону, чтобы попасть в центр луча света, льющегося из лампы под потолком.

– Кхм, рад вас приветствовать, кхм, кхм, – сказал Фуль Ломогоб.

Ученики в зале притихли, и тогда он продолжил:

– Каждый год в школу для непослушных детей приезжают десятки невоспитанных мальчиков и девочек. Почти все из них возвращаются домой прилежными и послушными. А иногда лучшие ученики приезжают в школу и на следующее лето – так им у нас понравилось! Например, близнецы Клемент и Клементина, которые уже в третий раз посещают школу и в третий раз слушают мою приветственную речь.

Из-за стола прямо перед сценой поднялись мальчик и девочка. Они повернулись к залу, взялись за руки и синхронно вздернули носы. Клемент и Клементина были похожи как две капли воды: они были одного роста, носили одинаковую одежду и даже пробор у них был на одну сторону. Только у девочки была длинная коса, а у мальчика – зализанная набок челка.