– Сколько вы сказали?

– Полторы тысячи.

– Негусто.

– В другом месте вам предлагали, больше?

– Нет, опыта такой работы у меня нет.

– Когда вы в последний раз держали в руках пистолет, только правду?

– Года два назад.

– Идемте. Осторожно.

Ваватыч взял Надю за руку и свел вниз по крутым ступеням. Его рука оказалась на удивление крепкой и по-мужски надежной, он мягко пружинил по ступеням, легко неся свое грузное тело бывшего борца. Щелкнул выключатель. Озарились блики мишеней, тир небольшой, но удобный. Наденька не заметила, откуда он достал пистолет.

– Такую штуку видели?

– В общем, да.

– Что это?

– «Вальтер».

– Правильно. Как обращаться, знаете?

– Знаю.

Наденька стреляла только из спортивного оружия, но смертельные игрушки всегда нравились ей. Она изучила многие виды пистолетов и револьверов по книге «Огнестрельное оружие». Вот уж действительно не знаешь, что пригодится. Раньше Наденька видела «вальтер» только на картинке и сейчас с удовольствием ощутила в руках прохладный металл. Ваватыч не спеша зарядил. Первые три пули попали в молоко, потом стали методично размешаться вокруг десятки.

Ваватыч посмотрел на мишени.

– Сойдет.

Они поднялись наверх. Начинало темнеть. Он говорил просто и деловито:

– Итак, слушайте внимательно. Вас подвезут к оперному театру к моменту его выхода. Он выходит, за ним следуют его телохранители. Вы подходите к его машине, вам покажут. Стоите и ждете его.

Ваватыч достал из ящика стола медицинский атлас.

– Вы знаете, где у человека сердце?

– Да, в университете учили на медсестру… военного времени.

– Военного… Ваватыч хмыкнул.

– Так вот, попасть надо сюда, в сердце. Он должен быть не ранен, а убит наповал. Вы стреляете в упор, промахнуться трудно. Когда он подойдет к машине, попросите автограф, а затем стреляйте. Охрана – наши люди, и вас не тронут. Та машина, что привезет вас, будет стоять рядом, садитесь в нее, и дальше не ваша забота. Погони не будет. Они вручат вам деньги и отвезут домой.

Наденька кивнула. Ваватыч посмотрел на часы и открыл шкаф. Вынул черный парик и бросил на стол.

– Примерьте.

Наденька на удивление быстро заправила под парик свою золотую гриву.

– И это.

Ваватыч достал из шкафа зеленый плащ. В комнате не было зеркала, но Наденька в нем не нуждалась. Похожа она была на огородное пугало, но это ее не волновало.

Ваватыч взял пистолет.

– Смотрите, я заряжаю. Два патрона на всякий случай.

– Три, – вдруг властно сказала Наденька.

– Почему?

Он не ожидал от нее такого тона.

– Счастливое число.

В парике и зеленом плаще вид у нее был смешной и нелепый. Она слишком далеко зашла, чтобы сейчас отказаться, хотя кто знает, что придет в голову этой кукле. Да какая разница, в конце концов.

– Ладно.

Она удовлетворенно проследила, как он зарядил, и взяла пистолет.

– Подождите.

Он вышел и отсутствовал довольно: долго. Возвратившись, внимательно осмотрел ее и сказал:

– Пошли.

На улице стояла красная «двойка».

– Садитесь.

Наденька села на заднее сиденье. Машина тронулась.

Два бритых затылка маячили перед ней. Монстры. У таких обычно пустые глаза. Ну, для того дела, для которого они предназначены, сойдут. А собственно, для чего они предназначены, эти два пустоглазых кретина?

Ваватыч вернулся в офис. Если все пройдет нормально, он больше не увидит эту куколку. Впрочем, если сбой, тоже не страшно. Брошенная любовница, отвергнутая поклонница, никто не поверит ей. А Женька? Он должен был соизмерять свои силы и возможности. Ему суждено еще некоторое время бурно прожить после своей смерти, увеличивая прибыли от продажи кассет и газетных сенсаций. Что-что, а сделать рекламу на его смерти сумеют. Если же она промахнется, что маловероятно, то это тоже сенсация, но что скажет шеф?