– Старички? – поддержал беседу Аугусто, вынимая из поясной сумки плитку сухофруктов и орехов, залитых тростниковым сахаром.

– Синьор Гаспар и синьор Перес, – выдохнул клуб сладкого шоколадного дыма стражник. – Они тут давно работают. Школ сыскарских не кончали, из стражников поднялись и очень нашу синьориту Видаль не любят. Выскочкой считают.

– А почему выскочкой? – натурально удивился дон Медина.

– Ну как почему? Девчонка она, мелкая, в школу сыскарскую с боем прорвалась, если бы не капитан наш, так ни за что бы не взяли. У Гаспара сынок подрос обалдуй, у Переса племянник жены сильно хотел с дядюшкой сыскарем быть, а тут мелочь какая-то место заняла и работает так, что посмотреть любо-дорого. О, а вот и они!

Стражник прервал беседу и указал кончиком трубки на другой конец площади. Дон Аугусто перевел взгляд туда и увидел высокого широкоплечего детину самой простецкой наружности и мелкую девчонку с зелеными волосами, кое-как собранными в пучок. Что интересно – оба они были в сыскарской форме. А когда подошли ближе, стало понятно, что несет от них тухлой рыбой и… маринадом! Ровно так, как от тварюки, подвешенной к перекладине.

– Бенни, привет! – мелочь зеленая помахала стражнику рукой. – Выдай нам мешок для хранения улик, с печатью.

– Прям с печатью вам! – заворчал стражник, споро вынимая откуда-то из-за спины грубый дерюжный куль с продернутыми в горловину веревками. – Чего хоть поймали-то?

– Да кровосос в портовой помойке завелся, – вздохнула девчонка. – Несколько собак выпил, козленка и на пьянчужку напал. Мы его пока нашли, да схватили, в той помойке искупаться успели.

– Кровосос? – стражник подозрительно глянул на тварюку. – Откуда у нас этакая зараза?

– Да это не наша, судя по тому, что он в рыбьих отбросах жил, кто-то из моряков привез. Наши больше у фруктового рынка обитают.

Отвечала девчонка, а запихивал «улику» в мешок парень. Для страховки он еще и внутрь маринада плеснул, потом затянул веревку, завязал узлом, и девчонка пальцами расплавила болтающуюся на конце завязки сургучную печать, что-то нашептала и крепко прижала к узлам.

– Ого, – дон Аугусто вытянул шею, присматриваясь. Девчонка не так проста! Есть магия и умение ее применять, и язык подвешен, и шустрая. Пожалуй, будь она парнем – взял бы в столицу помощником. Если уж ему светит повышение, надо свою команду набирать. Вон, мальчуган, которого с ним отправил дядюшка Густаво, отстал еще в Мадриде. Просто не справился с маленьким ишачком, которого ему выделили для путешествия. Пришлось благородному дону всю дорогу полагаться на сомнительную помощь трактирных слуг, и вид у него был усталый и запыленный. А эта парочка сияла, словно не они недавно пришли сюда двумя комками грязи.

Однако, тихий городок Овьедо становится интереснее с каждой минутой!

Пока кикимора и сержант прибирали последствия своей вылазки за кровососом, солнце поднялось, и возле фонтана заклубилась обычная утренняя жизнь. Из пригорода пришли торговцы зеленью, овощами, фруктами, лепешками, свежим молоком и сыром. Женщины с кувшинами вышли к фонтану, чтобы набрать ледяной воды и посплетничать. Мясник разложил колбаски и тушки на своей тележке и двинулся вдоль домов, развозя заказы. Точильщик, скрипя протезом и рассохшейся рамой своего точильного камня, встал на углу, завывая привычное:

– Ножи, ножницы точу!

Прогрохотала повозка с дровами и еще одна – со свежим сеном. Рачительные хозяйки тут же отправили служанок или вышли сами, чтобы сделать покупки. Под этот шум и обилие запахов дон Георгиос де Кампанелло и явился на службу. И сразу был остановлен стражником: