Я даже не сразу поняла, что произошло. Умение Маруси врываться в чужую жизнь и превращать ее в бардак могло кого угодно обезоружить, но, думаю, у меня уже появился кое-какой иммунитет, иначе бы я не задала своего вопроса.

– Почему девушка? – спросила я.

– Тебе нужна помощь или разговоры о давлении и радикулите?

– Помощь, конечно.

– Тогда – девушка. Симпатичная, образованная, покорная и трудолюбивая.

Мне стало смешно.

– Маруся, ты идеалистка. Ты веришь в сказки.

– Почему?

– Где же сейчас найдешь симпатичную и трудолюбивую девушку? Эти вещи несовместимы. О покорности я и не говорю. Это просто анахронизм. А образованная прислуга – хуже гангрены.

– Старушка, ты прямо вся отстала от жизни. Говорю же: такой анахронизм живет рядом с тобой. Просто рядом!

Я пришла в ужас. Уж Не мою ли Старую Деву Маруся имеет в виду?

Представляю, что она сделает с моим Санькой да заодно и со мной. Она же неряха!

У нее даже мыло грязное! Из ее дома бегут тараканы (кстати, ко мне), что же говорить о людях? Правда, тараканы (с появлением Саньки) теперь уже бегут и от меня. Мой Евгений тоже скоро побежит… Евгений! Меня словно ледяной водой окатили.

– Маруся! Какая девушка? Тем более покорная и симпатичная! У меня же Астров. Я и так старше его на два года.

– Не на два, а на пять, а внешне так и на все десять, но при чем здесь Евгений? Он от этого только выиграет, – заверила меня Маруся.

– Он-то – да, но речь идет обо мне. С чем останусь я после его выигрыша?

– В твоем возрасте не об этом надо думать…

– В моем возрасте только об этом и думают, – возразила я. – Особенно теперь, когда у меня Санька. Ребенку нужен отец.

Маруся едва не задохнулась на том конце провода, столь беспредельно было ее удивление.

– Так ты хочешь выскочить замуж за своего Астрова?! – завопила она. – Нет, держите меня, я прямо вся сейчас упаду! Ты?! Замуж?! Нет, старушка, я просто падаю! Чтобы ты – и замуж!

Меня это начало раздражать.

– Да, я – и замуж, а что здесь удивительного, особенно для тебя. Ведь ты же с подобной мыслью не расстаешься от самого своего рождения, почему же я не могу решиться на замужество?

– Потому что после четвертого брака ты дала зарок не регистрировать свои увлечения, – напомнила мне Маруся.

– Правильно, – согласилась я. – Зарока я не нарушаю. Евгений не увлечение, а жестокая необходимость. Во-первых, всегда приятно иметь рядом личного телохранителя, особенно, когда он обходится тебе почти даром.

Во-вторых, Санька уже сейчас по собственному желанию называет его отцом. Ты знаешь, он сделал это гораздо раньше, чем назвал мамой меня.

– Телохранителей сейчас пруд пруди, нищих отцов тоже, – заметила Маруся.

Не обращая внимания на ее колкости, я продолжила, нанося основной удар:

– К тому же у Евгения есть все те мужские качества, которые я хочу видеть в Саньке. Согласись, это большая редкость, чтобы мужчина хоть как-то соответствовал женскому представлению о сильном поле.

Маруся демонстративно рассмеялась:

– Ха! Ха-ха-ха!

– Уже по твоей реакции ясно: мой Евгений – соответствует, следовательно, лучшего отца Саньке не найти. Так стоит ли рисковать? Не потому ли умные хозяйки в домработницы берут пожилых женщин?

– Да, в объявлениях обычно пишут: после сорока. А тебе сорок один.

– Спасибо за напоминание, я тоже помню, сколько тебе, но речь не о том.

Я, конечно, уверена в Евгении, но к чему брать грех на душу и вводить мужика в лишний соблазн.

– В чем же соблазн? – Маруся любит иногда прикинуться дурочкой.

– Знаешь, когда изо дня в день молодая девица будет на его глазах стоять задницей кверху, тут и кремень станет мягче пластилина.