Родственники прибыли идеально, без пяти одиннадцать. Мы сидели на террасе и ждали их, сидели молча, говорить не хотелось. Марина тяжело пережила эту ночь, она, в конце концов, заплакала! Она сидела в бабушкиной комнате, в кресле, запрокинув вверх лицо, и смотрела в большое окно, а из её глаз катились слёзы. Так продолжалось несколько часов, потом я поднялся к ней, взял её на руки и унёс вниз, в холл, где положил на диване, укрыл одеялом, и она уснула.

Открылась калитка, и к дому один за одним, «гуськом» потянулись претенденты на дедово наследство. Я хмыкнул: «Сюрприз, однако, будет»! За Марину можно было уже не беспокоиться, она полностью пришла в себя, чему я, собственно говоря, и не удивился, с её то характером. Слабой женщиной, она становилась только в моём присутствии, и, чего греха таить, мне это нравилось. Мне нравилось то, что эта женщина, которую побаивались все, и родственники, и служащие, становилась ласковой и нежной, в руках этакого брутального «мачо» как я.

Семейка подошла, расселась, причём стулья и скамейки им пришлось таскать со всего двора самим, у нас заниматься этим желания не было. Вместе с этой командой прибыли какие-то два худосочных мужичка, которые до поры до времени топтались в сторонке, и к нам не подходили.

Тёща повозилась, удобнее устраиваясь в плетёном кресле и начала:

– Доченька, я прекрасно понимаю, что сейчас может быть не время говорить о делах, но, мы вынуждены это делать, так как папино предприятие не должно оставаться без хозяина! Если мы будем тянуть с этим, без руководства нарушится производственный процесс, и наша семья понесёт значительные убытки!

– Да мама, – спокойно согласилась Марина, – если у предприятия нет руководителя, убытки неминуемы.

– Вот и прекрасно милая! Я очень рада, что ты это понимаешь! – буквально подпрыгнула от радости моя тёща. Она явно готовилась к долгим и нудным уговорам, а тут вдруг бац, и любимая доченька согласилась.

– Мы пригласили с собой адвокатов, которые уже подготовили первоначальные документы о нашем долевом участии в папином предприятии и…

– И вы напрасно побеспокоили занятых людей, – устало сказала Марина и откинулась на удобную спинку точно такого же кресла, на котором устроилась её мама.

– Ну почему же напрасно! – искренне удивилась тёща. – Ты же сама согласилась с тем, что без руководства…

– А кто вам сказал, что у моего предприятия нет хозяина? – спросила Марина и, не мигая, уставилась в глаза матери?

– Но мы ведь ещё даже не начали обсуждать, кто будет управ… – начала было тёща, но осеклась. До неё наконец-то дошло, о чём говорила дочь.

– Но, как же… мама ведь уже умерла! А она была последней…

– Бабушка никогда в своей жизни ничем не владела! Она даже этим домом не владела, она была в нём только зарегистрирована.

– Да… но… папа говорил, что всё, что у них есть, принадлежит маме!

– А он и не обманывал, – хмыкнула Марина, – всё принадлежало им, и бумаг им для этого не надо было!

– Ну, хорошо, пусть так, – согласилась тёща. – Это не освобождает нас от обязанностей по управлению папиной фирмой, мы его единственные родственники, и поэтому мы должны…

– Вы ничего никому не должны! И вам, никто ничего не должен! – опять сухо перебила мать Марина и перевела взгляд на отца.

– Всё, что было у деда, теперь принадлежит мне! Марина обвела взглядом всех, в прямом смысле слова, открывших рот родственников.

– Мне! – жёстко повторила она. – И только мне! Хозяйка всего – я! Без всяких компаньонов и совладельцев. У меня есть заместители здесь, и заместители, управляющие филиалами! Они помогают мне в работе. Дед ещё три года назад переписал на меня всё! Даже этот дом!