Кастодия резко опустилась на диван, обхватив голову руками. Неужели дядя хотел, чтобы она позволила этому проклятому гостю сделать всё, что он хотел? Неужели он не беспокоится о её женской чести? Отцы и братья вызывают насильников и любовников дочерей на дуэль, чтобы защитить девушку и вернуть утраченную репутацию, а её опекун готов отдать её тело ради удовольствия гостя.

Кастодия ждала тот день, когда ей исполнится восемнадцать лет. Тогда она выплатит дяде долг за опекунство и запретит вступать на порог её дома.

Фил же направился в конюшню вершить правосудие. Он собирался схватить Фабриса за шкирку, словно пса, и избить его кнутом. Но вблизи, оценив его рост и сложение, решил устроить наказание по-другому.

– Привяжи его спиной ко мне, – приказал он конюху.

Конюх тоже решил, что это не безопасно и подозвал себе на подмогу несколько рабов. Ему нисколько не было жалко мужчину, напротив, конюх был рад, что с зазнавшегося невольника, смотрящего на него свысока, собьют спесь.

Когда Фабрис был привязан, Фил с улыбкой взял плеть. Обычно он не занимался такой грязной работой, поручая её другим, но в этот раз сам хотел совершить наказание.

Француз не боялся боли, он привык к ней, находясь в рабстве у прежнего хозяина. Фил хотел сломить его дух, но это не удастся. Спасая девушку, Фабрис знал, что будет наказан.

Услышав удар плетью, Кастодия побежала в конюшню. Увидев залитую кровью спину Фабриса, она в ужасе вскрикнула. Подбежав к дяде, она схватила его за руку, но он грубо оттолкнул племянницу и продолжил.

– Прекратите немедленно! – крикнула она.

Но Фил по-прежнему не обращал на неё внимания.

– Вы его убьёте!

Кастодия не видела выхода. Каждый удар по спине Фабриса причинял ей невообразимую боль. Не задумываясь над тем, что делает, Кастодия побежала к нему и прикрыла собой.

Фил, поражённый происходящим, не успел остановить удар, и плеть коснулась плеча девушки. В ужасе он наблюдал, как шёлковая ткань разорвалась, и из раны потекла кровь.

– Вы не имеете права бить моих людей, – не дрогнувшим голосом сказала она.

– И его ты привела в дом? – спросил Фил. – Этого зверя? Когда он окрепнет, я верну его на плантацию. А лучше – продам на галеры.

– Вы не имеете права бить моих людей, – властным голосом повторила Кастодия, – тем более за моё спасение от ваших подлых друзей. И с этого момента я не позволю ни одному вашему знакомому переступить порог моего дома.

Смерив племянницу злобным взглядом, Фил сплюнул под ноги и вышел.

– Убирайтесь! – приказала Кастодия наблюдающим рабам и конюху. – И не смейте здесь появляться!

Судорожно девушка стала отвязывать Фабриса. Когда он, шатаясь, обернулся, Кастодия попросила его оставаться здесь и побежала за водой и чистыми тряпками.

Вернувшись, она обнаружила Фабриса, сидящего на земле с закрытыми глазами.

– Фабрис! – упала она перед ним на колени. – Ты слышишь меня?

Медленно он открыл глаза.

– Зачем ты сделала это? – проведя рукой возле её раны, спросил француз.

– Ты сам знаешь, зачем, – поправив сползающий рукав, улыбнулась Кастодия, – ляг на сено, я вымою твои раны.

Фабрис подчинился.

Всё то время, что он провёл в имении Кастодии, он не задумывался о девушке. Она казалась ему разбалованным ребёнком, который всегда лезет туда, куда не просят. Но этот поступок заставил Фабриса взглянуть на неё другими глазами и попытаться понять её. То, что она сделала для него, показало мужественность Кастодии, решительность. Он не ожидал, что молодая, не слишком закалённая тяготами жизни, девушка может быть такой сильной духом.

Фабрис не думал о Кастодии. Но почти каждую ночь она ему снилась.