Вздохнула.

Старший не соврал, мне заплатили только за три с половиной дня и добавили чаевые, оставленные странным поклонником в куртке. Поёжилась и огляделась по сторонам, таращась на серые коробки из бетона, пластика и стекла, – минимум красоты, максимум функциональности. Казалось бы, в этом районе обеспеченных людей (окраине богатого квартала) было что-то от захолустья. Мусорные контейнеры такие же. В богатых домах для отходов в здании были предусмотрены помещения с вытяжками, а тут зелёные баки стояли сбоку от проезжей части.

Гул от верхней скоростной трассы и нескольких эстакад, ведущих к ней, привлёк моё внимание. Я зазевалась – подняла голову и споткнулась в очередной раз.

– Ай… – взвыла тихонько, теряя равновесие. Поэтому вынужденно ухватилась за мусорный бак, рядом с которым шла. Поморщилась от отвращения.

Надо было выйти из клуба через парадный вход, там улица поприличнее. Но так быстрее до станции маглева.

Отряхнула руки и встала ровнее. А заодно помянула Брюменза неласковыми словами. Никогда не перестану ненавидеть того, кто меня изуродовал и обрёк на вечные страдания из-за больных коленей. Ненавижу. Хоть и не должна, сама виновата. Но что было с меня взять? Молодая. Неопытная. Откуда могла знать, что жизнь совершит подобные кульбиты? Я же была ослеплена жаждой успеха.

Мусоровоз вырулил из-за угла позади меня, и я услышала свист.

– О!..

– Кто тут у нас?

Двое мужчин в серых робах сошли с плоской подножки позади контейнера и ускорились в мою сторону.

– Эй, Вифт, тормози. Мы тут задержимся.

Я обомлела от страха, глядя на этих уродов, которые плотоядно уставились на меня, а один даже язык высунул.

– Что? Убегать не будешь?

– Погляди-ка, в чём она! Для нас вырядилась, а?

Я только сейчас поняла, что не успела переодеться, точнее, накинуть поверх бодика рубашку и натянуть шорты. Разговор со Старшим выбил из колеи.

– Эй! Чего молчишь? Немая? – Первый урод, высокая шпала, сильнее высунул язык изо рта и начал кривляться. – Крошка, ты нас ждала, да?

– Кончай трепаться, хватай и зажми ей рот, пока вой не подняла, – приказывал другой мусорщик.

А я не могла с места сдвинуться. Ноги стали ватными. Сердце в груди бешено колотилось, аж голова закружилась.

– Эй, смотри. Она сейчас в обморок шлёпнется! – ухмыльнулся языкатый первый.

Было бы всё так просто! Но вместо этого я осела на пол, собралась в комочек и зажала уши руками, надеясь, что от меня просто отстанут.

«Пожалуйста, идите мимо!» – взмолилась я, зажмурившись. Если закричу – точно ударят.

– Прошу, не троньте, – взмолилась я. – Я больная, вам же хуже будет.

– Больная? – брезгливо переспросил первый.

– Не слушай её, – раскусил меня второй мусорщик, – она врёт. Её бы из купольного города вышвырнули, будь она больная. Заразных тут не держат. Проверки проходит каждый из жителей.

– А, ну да…

Несколько секунд ничего не происходило, и я уже отчаянно понадеялась, что меня не тронут. Но вот один из них схватил меня за плечо и толкнул на мусорный бак.

– А-а-а-а! – крикнула я.

Резкая боль обожгла – я ударилась спиной о мусорку.

– Эй вы!

Из-за угла показался прохожий. Попыталась позвать на помощь, но громкая оплеуха оглушила и сбила с ног. Я упала – в ушах зазвенело, а в глазах замелькала чёрная рябь. Солоноватый вкус крови почувствовался во рту, зубы справа сильно заныли. Я замерла в ожидании нового удара, прикрыв руками голову.

Резкие звуки. Стоны. Шум. И всё это прямо рядом со мной!

Но, вопреки ожиданиям, новых ударов не последовало. Поэтому, немного осмелев, попыталась сфокусировать взгляд. Пульсация в висках сильно мешала. Мир будто плыл перед глазами, а голова кружилась.