Издалека вдруг прозвучал знакомый голос:

– Ты почему на работу вышел? Неужели сбежал?

– Не здесь, – тихо ответил Бойд, встав в полный рост. Его голова сейчас возвышалась над кабинкой. Взгляды приятелей встретились. Грибер тотчас умолк и продолжил свой путь мимо кабинок к лифту.

Коллега-напарник не отставал, а когда до системы сканирования оставались считаные метры, скомандовал:

– Идём на пожарку. Хочу размяться.

Пожав плечами, Сторгс неохотно согласился, пройдя вслед за Бойдом к пожарной лестнице – единственному месту в здании, где на –8 этаже не было камер и датчиков.

Едва оба вышли – дверь за ними закрылась, – Джим пригвоздил Грибера локтем к стене и зло выдохнул:

– Ты совсем рехнулся? Лезешь не в своё дело, да ещё и издеваешься?

– Я же помочь хотел, – виновато бросил он. – А коробка, ну, шутка неудачная, не злись.

– А если кто-то узнает про твои делишки? И меня приплетут, и её. Зачем ты это сделал? Кто тебя просил?

Торжествующая ухмылка отразилась на лице Сторгса, когда он без обиняков признался:

– Но оно ведь стоило того, да? Не зря на тебя дисциплинарщики косо смотрят, м?

– Не было ничего, – буркнул Бойд, убрав руку. – Я как знал, что это подстава.

Грибер громко вздохнул и опустился на лестницу, придерживаясь за перила:

– И сколько ты ещё планировал к ней таскаться? Сколько ещё планировал спустить на этот клуб?

– Не твоё дело.

– Тоже мне, секрет, – фыркнул Грибер. – Да после того прощального корпоратива все в отделе знают про твоё увлечение. Как думаешь, сколько парней ходило к ней в гости?

Бойд сжал кулаки.

– А я тебе отвечу – трое. И всех она отшивала. Но только ты увёз её домой.

Острый взгляд в сторону Грибера, и тот сработал на опережение, выставил ногу, предчувствуя пинок.

– Не злись, я тут не при делах.

– Мусорщики – не твоих рук дело, скажешь?

– Нет, они сами! Это ж релоканты из других городов, отрабатывают проступки. Думаешь, там одни паиньки?

– Так ты следил за нами? – заключил Бойд.

– Только по камерам глянул, и всё, больше ничего, – честно признался Грибер. – Не вру, можешь проверить меня по системе.

– Не беспокойся, проверю.

Оба утилизатора ненадолго замолчали. Но Сторгс не выдержал и вновь взялся за старое:

– Слушай, неужели она не была признательна за спасение? Я-то думал, у тебя всё на мази. Или что там у вас? Истерила?

– Прекрати.

Схватив коллегу за серую робу, Бойд рывком поднял его на ноги и указал на дверь:

– Идём работать.

Но уже перед выходом остановился и тихонько пригрозил:

– Если продолжишь вмешиваться, то я припомню адресок твоей бывшей жены и расскажу ей о реальном состоянии твоих счетов, чтобы она отхватила кусок пожирнее.

Усмехнувшись, Грибер белозубо улыбнулся:

– Люблю, когда ты злишься. Сразу столько узнаю о себе нового.

– Ага, оборжёшься.

Не сказав больше ни слова, Бойд открыл дверь пожарной лестницы и отправился на задание, отмеченное в его рабочем графике.

Мне снились тёплые объятия, такие, из-за которых совсем не хотелось просыпаться. А нужно было. Наверное, поэтому приятное сновидение изменилось на промозглый холод и опустошение, неясные силуэты, боль и горечь.

Открыла глаза – в горле стоял крик ужаса. Мне снова и снова снился тот вечер, когда меня опоили. А уже на следующий день я попала в игнор-лист.

Вздрогнула, лёжа под одеялом. Позыв внизу живота подсказывал: лёгкое возбуждение имело место быть. Но кто или что послужило тому причиной?

Посмотрела на подушку, зажатую коленями. Зачем я так сделала и откуда она взялась?

Я сейчас лежала на диване, укрытая одеялом, под которым ещё недавно спал Бойд. И вообще, где он сам?

– Джим?