– Опять пылью наужинался! Раньше он таким не был, – рассвирепел Бидбей. – Его ща всей архимаговой магистрацией не сбудишь. В контору звони!

Они так и отступали, а над дорогой, выгнувшись пузырём, продолжало разрастаться зеленушное пятно. Оно колыхалось, как заплесневелый холодец. Дрожало в нетерпении, искало их всеми отростками, постукивая по асфальту.

Дивногорский снова вжал руну «подписка» и опять покачал головой.

– Автоответчик! «Уберём ВВ», мы очень важны и нам обязательно ответят…

– На посохе это вертеть, МСБ зови!

Они сделали ещё несколько шагов.

Пятно продолжало надуваться. Тонкая плёнка охранных чар, пока сдерживала скопившееся внутри проклятье, но становилась всё тоньше и тоньше. Её растягивало, заставляя скрипеть и подвывать. От едва различимого писка свело челюсти и разболелись зубы. Магический дурман просачивался через остатки охранного клятья и расползался по округе зеленушным облаком. А когда Бидбей ткнул в руну «питание», отвечающую за исходящую энергию, чтобы подпитать плёнку охранных чар, пузырь разнесло от оглушительного свиста.

Лялька

Ночь в приёмной «Уберём Всё-Всё», сокращённо «ВВ», проходила тихо, но Лялька всё равно дёргалась. Уж слишком сильно ненавидела государственные праздники. Особенно такие пафосные, как юбилей Великой октябрьской революции. От бессмысленных парадов и демонстраций смертоносных заклятий на дешёвых одноразовых манекенах веяло средневековым шабашем. Времена изменились – двадцать первый век на дворе. Люди давно не хомо сапиенс, а уже сто лет как хомо магус, но некоторые всё ещё ведут себя как контра недобитая. Бряцают дубинами и сотрясают воздух боевыми криками.

– Чего зависла? Интересное увидела? – напарница тоже что-то чувствовала, поэтому и ходила из угла в угол как заведённая.

Лялька оторвала взгляд от ладони и мелькающие перед глазами новости растворились, а руны стандартной подписки погасли на коже. Ещё больше она ненавидела ночные дежурства в компании Алиссы. Потому, что та не умела поддерживать разговор, а вопросы адресовала самой себе.

– Учёные выяснили, пойди мы сто лет назад другим путём, без магии. Сейчас, чтобы смотреть видосики в Паутиннике, пришлось бы надевать специальные очки, – бросила она, продолжая бродить по приёмной.

В зеркалах за диванами отражались огненные всполохи её волос. Стёкла вбирали пламень и розовели от удовольствия, пытаясь запечатлеть на своей поверхности тонкие брови, грозные зелёные глаза, чуть вздёрнутый нос и в самый раз полные губы.

– Прикинь? Никаких рун и ежедневной платы за подписку! Надел очки и пялься на что хочешь.

Лялька вздохнула, украдкой поглядывая на чужое великолепие, ещё больше подчёркнутое кружевным декольте и размашистой юбкой с оборками, под которой вышагивали слишком длинные и стройные ноги в белых чулках. Ей самой, с её немодными чёрными кудрями, серыми глазами и носом с едва заметной, но опрометчивой горбинкой, о таком оставалось только мечтать. Тем более, что в проклятой рыжей ведьме заключалось столько страстей, что от цоканья каблуков почти загорался паркет. Хорошо хоть стены приёмной «Уберём ВВ» были далеко друг от друга. Их директор Пушкин говорил, что после дешёвой аренды, это второе по важности преимущество их приёмной.

– А как в очках видосы смотреть? На стёклах что ли?

– Если бы не открыли, что у всех есть мана, открыли бы какую-нибудь другую шишень, – поморщилась Алисса.

– И как бы эта другая энергия переносила видосы на стёкла? Без чар всё равно ничего не получится, они всё делают…

– Разбираешься как модные чары работают? Купила подписку на связь, каждый день кидаешь ману в оплату, пялишься в руны, и всё? Думаешь всё поняла? Что-то сработало, и ты всё увидела, а как и что сработало всё равно не знаешь.