Впервые за много лет Дим вновь ощутил себя ребенком. Счастливым ребенком. Сапфировые линзы выезжали из под кожи, скрывая глаза, и вновь прятались под ней, повинуясь ментальным командам носителя. Остановившись, Дим резко взглядывал на лампу или солнце, наблюдая, как стекла мгновенно темнели, защищая светомембрану импланта от засвета. При такой защите можно было смело варить металл без маски!

Но линзы – это лишь оправа без бриллианта. Новые глаза Дим проверял всего один раз, чтобы примерить, попробовать и удостовериться в их исправности. Да и визуально новые импланты сильно бросались в глаза. Старые из-за этого не выбросил, он не обманывался в том, что за ним после последнего боя велась слежка. Клан Искра обладал большим влиянием в Невском Синдикате, и если за ним следили – это нужно было использовать.

– Ну, не наигрался еще? – с усмешкой окликнул Дима Лекс. – Возвращайся к работе.

Дим кивнул и вновь скрыв глаза за стеклами импланта, занялся разводкой проводов на их новом, пока еще безымянном, боте.

Старый Мастер сильно изменился после победы его бота на арене. Сменил гардероб на подходящий его касте, перестал щуриться, скорректировав в Мед КУБе зрение, и даже покрасил волосы, изгнав седину. Теперь назвать его стариком у Дима не поворачивался язык. Выглядел Лекс Карго даже моложе Теда Шадо.

ГрандМастер также разорился на косметический ремонт фасада. Работяги еще монтировали панели в цветах черного с бронзой, но вывеска уже висела над входом. Вывеской была лобовая бронеплита Девастатора с логотипом мастерской Лекса Карго.

Лекс, который поначалу был готов живьем съесть Дима за резкий выпад в сторону семейного клана Искра, теперь относился к выпаду Дима более спокойно. Может быть, дело в том, что его загнанное под плинтус самолюбие после победы захотело реванша? Но, скорее всего, причина в том, что дайверы зовут бренностью существования – в деньгах.

Уже на следующее утро безымянную лавку Карго едва ли не брали штурмом. Сам ГрандМастер об этом не знал, отсыпаясь у себя дома, а вот Дим не на шутку испугался, когда в ранний час его разбудил назойливый стук в дверь десятков кулаков. Как таковой паники не было, Дим просто сообщил Лексу Карго о том, что кто-то штурмует мастерскую, затем запустил Гордыню, опасаясь за собственную жизнь.

Вот так и вышло, что Дим занимался новым проектом в одиночку, а ГрандМастер был занят новыми заказами. Откровенно говоря, Диму нравилось работать в одиночку. Его никто не отвлекал глупыми вопросами, никто не лез со своим мнением, никто не кряхтел сетуя, что пальцы плохо слушаются. Дим просто творил.

Он рисовал. Придумывал новые и новые конструкционные модели ботов. Менял строение, конфигурации и шасси, но все это было хорошо, не более. Как и то, что собирают другие Ремесленники. Они штампуют, но не творят, а ему хотелось именно создавать новое. И тут, впервые за несколько месяцев, на Дима накатила апатия. Он вспоминал предыдущие работы, которыми гордился.

Крыса, при помощи которой Дим воровал еду из столовой, чтобы окончательно не подохнуть с голоду. Свои порции приходилось отдавать тем, кто был старше и сильнее его.

А еще Крыса ловко мстила, иногда отправляя обидчиков Дима в Преторат. Маленький механический зверек подбрасывал вещи преподавателей тем, кто был с Димом особенно груб и несправедлив. Когда Сателлиты уводили давящегося соплями обидчика, Дим, как и остальные воспитанники дома сирот, смотрел. Но только он знал, кто усадил очередного заводилу на скамью подсудимых. Маленькая механическая крыса, что, кажется, жила сама по себе, была единственным другом маленького Дима.