– Не нужно мне ауди, отдайте мои книги.

– Это…, наши книги, – улыбнулся Порфирий, и протянул ей еще одну банковскую карту – вы их нам отписали. А вот, вы Инга, пишите, у вас отлично получается. Я читал, это бесподобно. А, это от меня лично, на студию с библиотекой, писателю без этого нельзя.

– Что ни будь еще? Чем мы вам можем помочь?

– Мне? Чем же еще? Теперь у меня есть целая жизнь. Целая жизнь!

– Вы в комнате подождете, или на улице?

– А, где можно?

– Да где хотите. Где удобно?

– Дяденька Афиноген у нее глаза горят также как у меня? – вставила вдруг Валерия.

Все засмеялись, Инга погладила ее по голове. И прошла в комнату. Из комнаты отодвинув ее вышла Людмила глаза ее были заплаканы, тушь на ресницах расплылась.

– Мне нужно ехать! Я поеду сейчас.

– Да конечно, вот ваши билеты и деньги, – Порфирий протянул ей пакет.

– Билеты? Деньги?

– Конечно, в дорогу нужны билеты, и деньги конечно, вам поднимать дочь, а для этого тоже нужны деньги. Они ваши.

– Спасибо вам, и Катюше спасибо, за то, что сюда нас привела.

– И правда, Кать, – Инга обняла девушку, – теперь твоя очередь просить. Смелей. Все будет хорошо.

Катя подошла к стойке и остановилась перед Афиногеном. Тот улыбнулся ей и развел руками.

– Итак, Катенька, я вас внимательно слушаю. С чего начнем? Как обычно с денег, или у вас сразу есть идеи? Говорите. Одну минуту. Людмила! Вот ваша подробная инструкция, по поводу личной жизни, возьмите, – он протянул Людмиле два сложенных листка, – здесь все указано и написано.

Людмила взяла листы и направилась к выходу, а Инга села на диван ожидая Катю. Она с интересом смотрела на все, что тут происходило и слушала каждое слово. Валерия наскоро попрощалась со всеми и ушла на тренировку, реабилитация ее ног шла полным ходом.

– Я не знаю, что просить. Правда, – призналась Катя.

– Какая у вас мечта? – неожиданно спросил Порфирий, – не сегодня, не завтра, а в жизни вообще, самая заветная?

– Так уж и заветная? – смутилась Катя, – какая у женщины может быть мечта?

– Да мало ли, – Афиноген засмеялся, – например прыгнуть с парашютом, чтобы наши футболисты чемпионат мира выиграли, или познакомиться с королевой Англии, вы же мечтали, о чем ни будь в жизни?

– Сегодня поспать, – усмехнулась Катя.

– Дать вам снотворное? – усмехнулся Порфирий.

– У меня есть, я…, не знаю, чего попросить. Мысли все куда-то пропали, в голову ничего не приходит. Что мир был во всем мире, что бы войн не было, – Катя смутилась и опустила взгляд.

– Катя, дорогая, а давайте мы про весь мир потом поговорим, – серьезно вставил Порфирий, – мир от нас никуда не уйдет, нам сейчас важны только вы, лично для себя вы, что хотите? Вот так, чтобы… ах! Для полного счастья.

– Квартиру хочу, трешку, чтобы всем места хватило и мне и дочери, и чтобы маму забрать к нам, чтобы у ребенка все сложилось и получилось, замуж хочу, и чтобы хороший был муж, не богатый, не бедный, а хороший. Чего может женщина хотеть? Хочу, чтобы дерьма вокруг меня было меньше.

– Вы имеете ввиду первоначальный взнос в два миллиона рублей, вложенный в долевое жилье и украденный у вас пять лет назад? Это по-вашему дерьмо? – спросил Афиноген.

– И это тоже. И еще…, ну в общем много чего. Всего не упомнишь.

Афиноген протянул несколько листков Порфирию, тот внимательно прочитал и кивнул головой.

– Все принято.

Крошкин постучал по экрану. В экране появилась Аглая. Он помахал ей рукой.

– Росляков Илья Викторович.

– Вы, что, мальчики? На полставки меня приняли?

– Нет, милая, это субботник, – усмехнулся Порфирий.

– Нашла мой клиент, какой эпизод?

– Екатерина Кравченко, – нагнулся к экрану Афиноген.