На протяжении одиннадцати месяцев инженер совершил семь поездок в Вашингтон, каждый раз передавая информацию человеку, известному ему под именем Виктора Устинова. Это имя оставалось для ФБР загадкой. Никаких сведений об Устинове у ФБР не было, предполагалось, что имя фальшивое. ФБР сразу не смогло узнать, кто получает доставляемые Тимсфорд ом в посольство сведения, поскольку все дальнейшее происходило на советской территории в столице страны.

Все шло гладко. Но во время восьмой поездки Тимсфорда на берега Потомака Советы неожиданно сменили тактику.

– С этих пор, – объявил ему Устинов, – будете вести все дела только с Алексом в Нью-Йорке. Не могу сказать, почему мы так решили, но на то есть веские причины.

Доставляя в Вашингтон данные, Тимсфорд получал инструкции от Устинова. Теперь ему вновь предстояло иметь дело с Ковалевым, русским представителем в ООН, которого он не видел несколько месяцев. Их последняя встреча была чисто приятельской и состоялась по инициативе Ковалева, который хотел осведомиться, как идут дела.

ФБР догадывалось, почему Советы предпочли отказаться от «сброса товара» в Вашингтоне: повторяющиеся визиты Тимсфорда в посольство могли привлечь внимание. Русские крайне чувствительны к слежке. В посольстве почувствовали, что инженера рано или поздно заметят входящим или выходящим оттуда. Должно быть, советским резидентам показалось, что нет смысла сужать границы безопасности, отсюда и приказ вести дела с Ковалевым в Нью-Йорке.

Тимсфорд получил инструкции в Вашингтоне 19 апреля 1952 года. Следующим вечером, предварительно договорившись по телефону, он встретился с Ковалевым в том баре, где произошла их первая, «случайная» встреча. Инженер приехал туда с работы, пообедал, а потом прошел в бар, поджидая Ковалева. Русский приехал после семи.

– Ничего плохого не произошло, просто мы решили изменить процедуру – таков приказ, – отвечал он на вежливый, но настойчивый вопрос Тимсфорда, который пытался выяснить причину перемен.

Контрразведчика несколько озадачил способ передачи данных, продиктованный Ковалевым: не следует доставлять настоящих документов и даже копий, их надо переснять на микропленку, которую в опасной ситуации легко уничтожить.

– Чиркните спичкой, и все! – объяснял Ковалев, инструктируя Тимсфорда, как в случае чего избавиться от улик.

– Вы мне вот что скажите, – вставил инженер, – где взять камеру?

– Вот, – улыбнулся Ковалев, шаря в кармане и вытаскивая миниатюрный, не больше пачки сигарет, фотоаппарат германского производства. – Всю информацию закладывайте сюда.

По окончании встречи Тимсфорд направился в ресторан «Фелис» на углу Олд-Кантри-роуд и Пост-авеню в Вестбери, приблизительно в двадцати милях от Лейк-Саксесса на Лонг-Айленде. Там в баре он встретился с двумя сотрудниками ФБР и дал им подробный словесный отчет о своем разговоре с Ковалевым (у него была феноменальная память).

Вот запись этого разговора.

К о в а л е в. Снимайте этим аппаратом, но сами пленку не проявляйте. Заверните непроявленную пленку в черную бумагу и суньте в кассету. Потом положите кассету в пивную банку.

Т и м с ф о р д. А что делать с пивной банкой?

К о в а л е в. Оставите ее в Глен-Коув, близ дома нашего представительства.

Т и м с ф о р д. Как мне вам сообщать, что у меня есть сведения для вас? Просто звонить, как раньше?

К о в а л е в. Нет, с этим покончено. Никаких звонков, никаких личных контактов. Будете подавать нам сигнал.

Т и м с ф о р д. Дымовой, как индейцы?

К о в а л е в. Я не шучу. Дело это серьезное. Помните, вы же сами сначала боялись, как бы вас не поймали. Так что будьте внимательны и не смейтесь. Дам вам совет, как вам обеспечить максимальную безопасность…