20 тысяч миссионеров – борцов за свободу, которые завоевали бы доверие местных жителей, могли бы быть более действенной и дешевой дамбой в борьбе против коммунистического течения, нежели 10 дальнобойных орудий в арсеналах Запада, хотя и они также необходимы…
В то время как «свободный мир» в полную нагрузку работает в военной и экономической областях и расходует на это основные средства, самое важное поле боя – политическая пропаганды, «борьба умов» – твердо остается в руках врагов.
Гораздо труднее, но значительно важнее опровергнуть в глазах «свободного мира» тезисы коммунистической диалектической пропаганды, разоблачить коммунистический саботаж, нежели наполнить наши арсеналы оружием и пассивно наблюдать, как враг разоружает нас идейно»[149].
И какие же меры последовали в ответ на эту стратегию информационно– психологической войны?
Как подчеркивали публикаторы этого документа, «в ЦК КПСС к справке отнеслись достаточно равнодушно, не принималось по нему и какого-либо решения ЦК… Со справкой были ознакомлены лишь некоторые работники международного и пропаганды отделов ЦК».
Аналогичная участь постигла и направленное в ЦК КПСС обширное информационно-аналитическое сообщение агента УКГБ Украинской ССР о каналах проникновения буржуазной пропаганды в студенческую среду.
Записка КГБ при СМ СССР в ЦК КПСС о настроениях студенческой молодежи:
5 ноября 1968 г.
Секретно
В Комитет госбезопасности поступил документ, в котором излагается ряд суждений, касающихся современной студенческой молодежи.
Автор документа – студент вуза, общается со многими молодыми поэтами, художниками, артистами.».
В связи с тем, что в обзоре содержится ряд весьма нетривиальных оценок, присущих некоторым социальным группам общества, но непривычных для партийных бонз, председатель КГБ специально оговаривал:
«Несмотря на незрелость автора и его очевидный субъективизм в анализе отдельных вопросов, документ, по нашему мнению, заслуживает внимания, так как многие положения его совпадают с мнениями других наших источников…
Приложение: Документ на 33-х листах.
Председатель Комитета госбезопасности Андропов»[150].
Обязанность и прерогатива решения вопроса о том, кого конкретно, даже в центральном аппарате партии, ознакомить с конкретной информацией, кому ее направить «для учета в работе», соответствующих выводов, принадлежала Общему отделу ЦК, непосредственно его руководителю – К.У. Черненко.
Внизу листа имеется помета: «В Отделе науки и учебных заведений ЦК КПСС ознакомились». 19.XI.68 г.
«Ознакомились», однако явно не сделалидолжных выводов…
Помимо этого, на мой взгляд, содержание и оценки прилагаемого доклада – сам автор называет его «обзором», – представляли первостепенный и несомненный интерес и для идеологического отдела ЦК КПСС, однако этот отдел с ним ознакомлен не был…
Нередко для предварительной «углубленной проработки» тех или иных вопросов к заседаниям Политбюро, создавались специальные комиссии, в которые входил, а иногда и возглавлял Ю.В. Андропов.
Именно с работы в такой комиссии и началась деятельность Ю.В. Андропова в Политбюро ЦК: в день избрания кандидатом в члены Политбюро Юрий Владимирович во главе комиссии в составе Генерального прокурора СССР Р.А. Руденко и министра внутренних дел Н.А. Щелокова встретился с делегацией крымских татар, требовавших разрешения их проблем.
При этом Андропову тут же был задан прямой вопрос:
– А в каком качестве вы лично участвуете в этой комиссии – как кандидат в Политбюро или как председатель КГБ?
– А разве это не все равно? – удивился Андропов.
– Нет, не все равно. Если вы здесь как кандидат в члены Политбюро, мы начнем высказываться, а если как председатель КГБ, мы покинем зал не приступая к переговорам!