– На каждый наряд, который я вытаскивала, Дженна говорила: «Дженне не нравится» – и надувала губы. А потом визажистка обнаружила, что она сперла все лаки для ногтей! Наверно, запихала в свою сумочку пузырьков двадцать!

– О Боже! – разеваю я рот. – А она по-прежнему вместе с тем, ну?..

– Крисом? Ага, он подцепил ее в конце концов. Готова поклясться, этот парень на стероидах или чем-то таком, он сложен буквально как треугольник.

– Это же очевидно, что он ей изменяет, – говорю я.

– Ты имеешь в виду ту неделю, когда его застукали с двумя блондинками в туалетной кабинке, а он ответил, что «помогает им открыть задвижку»?

– Ага, когда его прозвали Крис-сантехник, – киваю я, заглядывая под диван в поисках кипы глянцевых журналов, которые обычно там «живут». Однако от них остались лишь смазанные следы в пыли. – Я хочу сказать, что ненавижу ее, но никто не заслуживает строить отношения с обманщиком.

Верити сидит, перебирая кисточки, прикрепленные к джинсам, – одна пообтрепалась, и она играет с ее концами.

– Мм-хмм, – мычит она, прежде чем снова вскочить. – Вот и лазанья готова!

– Хочешь, помогу тебе разложить по тарелкам? – спрашиваю я, но она заверяет, что все в порядке, мол, не дергайся.

– Как прошло вчерашнее свидание? – слышу я ее крик сквозь стук тарелок.

– Сперва была полная катастрофа! – кричу я в ответ. – Но я его спасла!

Она входит и протягивает мне тарелку с щедрым куском лазаньи, от которого поднимается пар.

– А как тебе парик?

Верити берет парики на работе – она стилистка – и постоянно одалживает их мне, чтобы визави моих клиенток не просекли, что я выступаю при них в роли дуэньи.

– Не особо, – признаюсь я. – Уж не знаю, где ты их стала брать с недавних пор. В нескольких последних только в фильмах ужасов сниматься.

Я замечаю довольную ухмылку на ее лице, пока она жует лазанью.

– О нет! – со стоном произношу я. – Ты ведь не нарочно, правда?

Верити начинает гудеть (смеяться):

– Конечно, нарочно! Ну прости. Бобби придумал, что будет забавно какое-то время давать тебе дерьмовые парики ради прикола.

Она достает свой телефон и показывает мне снимки: как я с самодовольной улыбочкой сижу в ресторанной кабинке, прислушиваясь к тому, что происходит за столиком Джеймса и Елены. Черный парик топорщится вокруг моих щек, а на следующем снимке я пытаюсь осторожно под ним почесаться, чтобы никто этого не заметил.

– Боже, я думала, что выгляжу как Эдвард Руки-ножницы, но теперь вижу, что все гораздо хуже.

Верити в истерике хватает меня за руку:

– Как перекрашенный Борис Джонсон!

– Не могу поверить, – говорю я, притворно сокрушаясь. – Моя лучшая подруга специально выставляет меня в ужасном виде ради собственного развлечения.

– Да брось, – произносит она добродушно. – Я сказала Бобби, что мы не будем выкладывать это в «Инстаграм». Он хотел назвать это фото «Воронье гнездо».

– Хештег «образ дня» и хештег «Борис Джонсон – моя икона стиля», – говорю я.

Верити тянется к полу и подтаскивает к себе зеленую магазинную сумку «Маркс и Спаркс», лежащую сбоку дивана.

– Вот, остались кое-какие закуски! Мы тут целую банду принимали…

Она начинает выгружать добычу на кофейный столик.

– И Перси, и девушку Перси, и любовницу Перси…

– Только не Панду! Неужели?..

Подруга торжествующе кивает:

– Пенни понятия не имеет.

– Бедняжка, – говорю я, разрывая пакетик и кладя в рот мармеладную конфетку. – Но может, ей удастся замутить с Колином, чтобы отомстить.

– Оооо, у меня есть хороший вопрос! – выпаливает она. – «Кого бы ты предпочла?» Помнишь нашу игру?

Это было нашим любимым развлечением в детстве. Мы могли часами сидеть на лужайке в парке, посасывая пятипенсовые леденцы и спрашивая друг друга синими от красителя ртами, кто больше нравится – частенько сравнивая наших школьных хулиганов и учителей и выбирая между ними.