До 1 мая 1921 года Германия обязывалась выплатить союзникам 20 миллиардов марок золотом, товарами, судами и ценными бумагами. В обмен за потопленные суда Германия должна была предоставить все свои торговые суда водоизмещением свыше 1600 тонн, половину судов свыше 1 тысячи тонн, одну четверть рыболовных судов и одну пятую часть всего своего речного флота и в течение пяти лет строить для союзников торговые суда по 200 тысяч тонн в год. В течение 10 лет Германия обязывалась поставлять Франции до 140 миллионов тонн угля, Бельгии – 80 миллионов, Италии – 77 миллионов. Германия должна была передать союзным державам половину всего запаса красящих веществ и химических продуктов и одну четвёртую часть будущего производства до 1925 года.

Экономическими статьями Версальского договора предусматривалось снятие всех ограничений на ввоз товаров из стран-победительниц, свободный пролёт самолётов над территорией Германии; реки Эльба, Одер, Неман и Дунай объявлялись свободными для судоходства в пределах Германии, как и Кильский канал. Речное судоходство на территории Германии ставилось под контроль международных комиссий.

Последствия Версальского договора

Масштабы нарушений договора, который не привёл к «духовной демобилизации» немцев, не ясны по сей день. Однако известно, что гражданские воздухоплавательные клубы внезапно стали очень популярными после 1919 года – а после того, как Гитлер стал канцлером, его правительство смогло почти сразу воссоздать немецкие военно-воздушные силы. Начиная с того же года прусские полицейские силы стали обретать всё более военный облик как в своей организации, так и в подготовке своих членов. Хотя фрайкор (свободный добровольческий корпус – частная военизированная организация), возникший в 1918 году, и был распущен, его члены массово и «с изобретательностью» создавали бригады по трудоустройству, велосипедные агентства, цирки, детективные бюро. Ограничивалось число офицеров в армии до 4 тысяч, но в договоре ничего не говорилось о сержантском составе – в итоге в немецкой армии оказалось 40 тысяч сержантов и капралов.

Германские заводы, производившие танки, были переименованы в «тракторные», а их лаборатории занялись исследованиями в области чрезвычайно тяжёлых тракторов. По всей Европе – в особенности, в Нидерландах и в Швеции – компании с немецкими собственниками работали над созданием новых танков и подводных лодок. Советский Союз считался самым безопасным местом для подобной работы, поскольку был максимально удалён от наблюдателей контрольной комиссии. Веймарская республика проводила выплату репараций, часто задерживая платежи, вплоть до 1932 года; уже после Второй мировой войны долги по репарациям были урегулированы Лондонским долговым соглашением 1953 года.

Практически сразу после подписания Версальского договора в Веймарской республике началась кампания за отмену его условий, в особенности – пункта об ответственности за развязывание войны. По мере того, как воспоминания об отчаянном положении Германии на рубеже 1918–1919 годов стирались из памяти, всё большую популярность набирала версия об «ударе ножом в спину», нанесённом победоносной германской армии продажными политиками и евреями. Внешняя политика Веймарской республики строилась – в основном, если не исключительно – вокруг Версальского договора. Министерство иностранных дел Германии создало специальную секцию по вопросу об ответственности за развязывание войны, которая финансировала критические исследования по данной проблеме – а в пивных ресторанах Баварии молодой участник прошедшей войны Адольф Гитлер собирал толпы слушателей своими громкими и язвительными заявлениями о «постыдном мире». Советская пропаганда также использовала «неслыханный, грабительский мир» (Владимир Ленин) для дискредитации как Лиги Наций, так и капиталистической системы в целом.