– О подвигах, о мужестве, о горячем сердце! Ты её вдохновил.

– Вряд ли… Она, наверное, всем поёт одно и то же. Но мне трудно судить: анайверы не знают языка птиц.

– Возможно, ты будешь удивлён, но даже не все эльфы знают. Каждому своё. Я знаю их язык. Большинство песен они поют о любви. Песни разные, как и любовь: у каждого она своя, с неповторимыми нотами. Но тебе она спела именно то, о чём я уже поведал. Сохрани в памяти эту песню, я вижу, она пришлась тебе по душе.

Мы прошли ещё по нескольким навесным платформам и спустились вниз в большой каменный зал к изящному мифрильному трону, бесчисленными гранями узоров и руническими письменами отражающему белый свет яркого летнего солнца. Он был пуст. Маленькая сине-зелёная птичка с красивым хвостом опустилась на подлокотник, что-то прощебетала и упорхнула, скрывшись среди листвы.

– Я знаю, ты пришёл к Великой Стихии – Хранителю Света. Но, как ты видишь, его трон пуст. Я уже давно не видел Короля, и меня тревожат те же мысли, что и тебя, Орион. Он открыл нам эту землю и тщательно оберегал её от зла. Я пытался вызвать Хранителя, но бесполезно: он не отвечает… Тревога за Эльфийские Земли всё возрастает в моём сердце. Если погибнет Альвис, погибнет весь мир!..

– Альвис бессмертен.

– Как и все мы, свободные от Разрушения души. Но покинув своё физическое тело, мы теряем связь с этим миром. Чтобы попасть в него вновь, нам нужно переродиться. Это занимает много времени и сил. Это может потребовать столько сил, сколько, например, не наберётся у ослабшего духа даже некогда мощной Стихии, и это может занять столько времени, сколько хватит на то, чтобы разрушить не только наш мир. Впрочем… Попробуй вызвать его сам! Я знаю, вы братья по оружию, и, возможно, тебя он услышит скорее, чем эльфийского мага.

– Но как?

– Видишь круг на полу, в нём вырезаны рунические письмена. Это заклинания на вызов Стихии. Встань в него и позови того, кого хочешь увидеть.

Я осторожно вошёл в магический круг перед королевским троном.

– Альвис! – позвал я Стихию. – Альвис, Верховный Хранитель Света! Тебя зову я, Орион, твой друг! Я зову тебя от имени всех народов Эльфийских Земель! Ты нужен нам!

Мой зов затих, ничего не произошло. Всё также пели птицы, и тихо перебирал листвой ветер. Обернувшись, я посмотрел в глаза Астенаю, он посмотрел в мои. Я как будто ясно услышал то, о чём он подумал: «Я так и знал. Я хотел увидеть сам, отзовётся ли он тебе. Но нет». Он, как будто, тоже прочёл мои мысли: «Я всё равно хочу попробовать его найти, хоть что-то узнать!»

– Тогда отправляйся к Золотым горам, иногда он уходил туда, – вслух произнёс Астенай. – Но не торопись, вечер уже скоро, отдохни в Друинене.

Повинуясь приглашению высокого эльфа, я остался на ночь в прекрасном лесу, наслаждаясь эльфийскими светильниками, озарившими вечерний лес сине-голубым сиянием и слушая вечерние песни эльфов и птиц, которые к ночи стихли, как и голубые язычки пламени в фонарях.

Проснувшись утром в тени большого раскидистого дерева, я некоторое время смотрел на солнечные блики, мерцающие по краям густой листвы. Пели птицы, но эльфов не было видно. Чтобы не нарушать их покой, я тихо встал, и стараясь не шуметь, неторопливо пошёл по дороге из белого камня, удаляясь от дворца Верховного Короля. Вдоль дороги цвели ирисы самых разнообразных расцветок – я шёл и наслаждался их красотой, удивляясь, как я вчера не заметил их. Но вчера я торопился. Зря.

Теперь мой путь лежал к Золотым горам. Я мчался по мягкой траве свободным, широким аллюром, то галопом, то рысью. Мелькали овраги; ручьи, словно драгоценные камни, переливающиеся на солнце. Пару раз вдали я видел группы белых единорогов, и одиноких охотников-анайверов. Вскоре, спустившись с холма, я уже стоял на берегу широкой Рубиновой реки. Рубиновая – самая большая река в Эльфийских Землях. Не многие кентавры или единороги решаются переплыть её. Эльфы переправляются через неё на лёгких лодках, а я отношусь к тем немногим, кто уже переплывал Рубиновую и видел Золотые горы. Названия эти были даны не просто так. На закате Рубиновая река удивительно красива: огромное пространство искрящейся воды отражает яркие краски. Что-то неземное есть в этом пейзаже. На восходе каждый раз в ясную погоду на далёком её берегу виднеется волшебный золотисто-багряный отблеск Золотых гор. Днём же Золотые горы по-настоящему ослепительны – такова сокровищница Эльфийских Земель, сотворённая самой природой…