И весь этот театр одного актера продолжался ровно до прибытия в дом неподалеку от побережья. И пусть Адалинд назвала бы его небольшим загородным домиком, для Микаэлы и ее младшей сестры поместье было излишне большим и вычурным. Уж точно никак не домик для летнего отдыха. Скорее коттедж для приемов важных гостей. Но, с другой стороны, это сокращало неожиданные столкновения с родителями.

Девушка выскочила из машины, стоило только дверце открыться. Она будто бы ждала этого с той самой минуты, как ее затолкали в салон самолета и усадили рядом с матерью. Испытания хуже и придумать было сложно, ведь миссис Айрес со старанием въедливой пираньи вгрызалась в подростковый мозг дочери.

– Положи сумки! – уже совершенно не болезненный голос все еще пытался окликнуть Мику, когда та уже вот-вот должна была скрыться за дверьми дома. И пусть мама надрывала связки и испытывала аристократический инфаркт, сама девушка без особого зазрения совести была способна донести две небольшие сумочки до своей комнаты. – Ты плохо влияешь на сестру! Лорелай! – судя по всему, младшая дочь семейства последовала примеру сестры лишь для того, чтобы как можно скорее скрыться из поля зрения матери-ипохондрика и отца, который управлялся дома со всеми, как своими подчиненными на работе.

Кажется, матушка хотела вырастить двух примерных дочерей, которые в любое свое свободное время распивали бы с ней чаи, интересовались бы почтенными и многоуважаемыми господами и мечтали бы о выгодном браке. Но вместо этого миссис Адалинд наблюдала за тем, как старшая дочь превращалась в совершенно неуправляемое создание, а младшая в силу своей наивности пыталась той подражать.

– Я приземлилась, – стоило только двери комнаты закрыться, как в трубке послышались сначала долгие и монотонные гудки, а после все-таки трубку подняли. – Я просто обязана сделать это лето незабываемым! – Микаэла была преисполнена в своих планах и отчего-то наивно полагала, что никто и ничто не смогут ей в этом помешать. Впрочем… она не особо далеко была от правды.

– Я постараюсь прилететь к тебе ненадолго, – веселый голос подруги раздался с другого конца. Он был подернут очаровательным корейским акцентом, который всегда завораживал английских юношей и забавлял саму Микаэлу. Веселее было разве что знакомство с самой Ви Ен. Им тогда, кажется, было не больше пяти лет, и маленькая девочка почти совсем не говорила на английском, отчего их взаимное общение крутилось вокруг смешных, понятных только детям, знаков. – Но сначала нужно помочь отцу.

– Неужели юная бизнес-леди погрязла в работе и не может выпросить у папы недельку отдыха? – странный возраст. С одной стороны, тебе всего лишь семнадцать, и ты спокойно можешь веселиться, ни о чем не задумываясь, расслабить мозг и провести лето так, как ты того желаешь, а с другой стороны, уже взрослая жизнь дышит тебе в спину. Она словно монстр из ужастика, который подкрадывается в темноте, пока ты его не замечаешь, а потом просто сжирает, не оставив от тебя и кусочка живого места.

– Извини, мне уже пора бежать, – после этого послышался абсолютно непонятный вихрь, состоящий из далекого Микаэле корейского языка. Если бы существовал эльфийский, он бы звучал именно так. За ненадобностью телефон быстро оказался на тумбочке. Сейчас явно было не время зависать в соцсетях или играть в игры. Уж точно не тогда, когда в воздухе витал аромат океана, а солнце так и хотело поджарить твою кожу, словно курочку на вертеле.

Лишь надев под шорты с майкой первый попавшийся купальник и схватив кошелек, ругару осторожно приоткрыла дверь. Самым важным в этой непреодолимой миссии было оставаться незамеченной никем. В противном случае пришлось бы выслушивать сотню указаний и правил по типу «не разговаривай с незнакомцами». Проще говоря, указания от любого встреченного в коридоре были бы настолько же полезными, как если поливать гнойную язву зеленкой.