- А у вас нет? - с безграничным удивлением спросил Реми, приоткрыв рот. - Ты врёшь!

- Да с чего бы?.. - начала я, но подумала, что сейчас не время разводить дискуссии. - Ладно, продолжай. Хотя, подожди… Твою маму, её отдали одному из этих чудовищ?

- Да, - отвёл парнишка глаза. - Инах’Айю живёт в Северном лесу уже лет триста. Кстати, не самый требовательный из монстров. Раньше в поселениях проходила жеребьёвка, независимо от того, аристократ ты или самый обычный крестьянин. Вот только деньги решают многое, - Реми встал и отошёл к печи, загремел котелком с закипевшей водой и начал разливать её по кружкам со сколотыми краями. 

- Можешь не рассказывать, - сказала я, понимая, насколько болезненной может быть эта тема.

- Да ладно, это было неизбежно. Ну, что маму заберут. Она обладала магией исцеления, а это - главное условие жертвоприношения. Чудовища ею питаются. 

Про себя подумала, что здесь, должно быть, всё печально с медициной, а Реми тем временем продолжил:

- Лет сто назад, кто-то из богатеев не захотел отдавать дочь. Они объявили награду для добровольцев. А потом и вовсе перестали участвовать в этом, переложив право расставаться с родными на простых людей. Вот только женщин с нужным даром становилось всё меньше. Одарённых целительниц стали прятать, - подросток ещё немного помолчал, насыпая какую-то сушёную траву в кружки, видимо, вместо заварки. -  У меня была сестра. Однажды она вылечила уличную кошку, а это увидел один из соседей. Он сдал нас за тысячу золотых. Мама плакала, а потом пошла и обменяла свою жизнь на жизнь Лайны. Вот только сестру это не спасло, сразу после этого её тоже забрали. Больше я её не видел.

- Мне жаль, - тихо сказала я и приобняла мальчика за плечи. 

- Мне тоже, - тихо выдохнул он. А потом вскинул голову и зло сказал. - Я хочу заработать много денег и выучиться на непобедимого мага. И тогда я отомщу всем: и чудовищам, и аристократам, и проклятому соседу. А ещё - никогда не буду голодать.

- Знаешь, мелкий, - не удержавшись, потрепала Реми по волосам, - жажда мести - плохое чувство. Оно разрушает нас изнутри, убивает всё хорошее. Я понимаю твою скорбь - моих родных тоже нет в живых. Но ещё понимаю, что их уже не вернуть. Нужно жить дальше, строить свою судьбу. У тебя обязательно получится достичь всех высот, если ты будешь стараться и верить. И тогда, глядя назад, подумай тысячу раз, захочешь ли ты всё это потерять ради минутного чувства удовлетворения.

Реми промолчал. Сделав глоток своего недо-чая, задумчиво уставился на огонь, потерев живот. Только сейчас я догадалась, что парнишка, наверное, голоден. Эх, дурья моя голова. Вскочив, бросилась к коню и с ужасом поняла, что мешка с монетами, продуктами и картой нет… Вот же я курица! Расслабилась, называется, последние мозги на лошади растрясла! Это тебе не в машине под охраной сигналки сумку бросить. Ругая себя последними словами, побрела обратно в дом и застала чудную картину. Фыр, дрожащими руками, которые его практически не слушались, старательно кромсал мальчишке бутерброд. Получалось у него, честно говоря, не очень. Сам же Реми смотрел на это с бескрайним удивлением.

Не знала, хвалить его за то, что, в отличие от меня, прихватил нашу поклажу, или ругать, что не сказал об этом. Пристально всмотрелась в иллюзию, пытаясь понять, что меня беспокоит. Наконец, осознала, что по сравнению с тем, каким Фыр был при первой нашей встрече, сейчас он, как будто бы, стал разумнее. По крайней мере, про то, что Реми хочет кушать, догадался, как и прихватить сумку.

Села на свой табурет и принялась наблюдать. Мальчишка пару раз перевёл взгляд с меня на Фыра и благоразумно придвинулся ко мне, сглатывая голодную слюну.