– Что же мне выбрать? – весело рассуждала ведьма. – В конце концов, не каждый день воруешь метлу.

Гораций последовал за ней и встал возле шкафа.

– Одумайся! Что ты творишь?

Из-за двери показалась веселая физиономия Фиби.

– А что ты еще предлагаешь? Единственное место, куда я могу устроиться в ближайшее время, – это официанткой в "Конь-Огонь", а до него без метлы, как до луны пешком.

– Весь мир ездит на общественном транспорте.

– Мы оба знаем, что мне это не по карману, – ответила Фиби и снова скрылась в дебрях безразмерного шкафа.

– Но как ты собираешься летать на ворованной метле? – не унимался Гораций.

– Ночами, конечно, и по утрам. Ты же знаешь, что все рестораны работают допоздна.

– А где ты ее будешь парковать?

– Я думала об этом. – На дверце шкафа повисла облегающая матроска, отчего дверь слегка накренилась. – Лучше всего будет прятать ее в дымоходе. В любом ресторане ведь есть камин.

– А если в нем разожгут огонь?

– Исключено. На дворе лето.

– Последний месяц.

– До начала отопительного сезона еще два месяца, а значит, у меня полно времени найти другую работу.

Фиби захлопнула двери шкафа и предстала перед бассетом в новом образе. На похищение метлы девушка надела черные ласины, того же цвета короткую кожаную юбку, а дополнила такой комплект сине-белой матроской. На ноги она надела серые мокасины и собрала длинные волосы в пучок.

– Ну, как я тебе? – Она поставила правую руку набок и отставила левую ногу в сторону.

Гораций, привыкший к экстравагантным нарядам своей хозяйки, лишь сердито покачал головой.

– Отвратительно, – констатировал он и снова взобрался в кресло. – На небо луна взошла. Куда ты на ночь глядя?

– Темнота – друг воров, – пошутила девушка и услышала в ответ лишь сердитое фырканье.

– А выходить, как собираешься? Клянусь, госпожа Ля’Жук ночует под нашей дверью.

– По водосточной трубе.

Фиби подошла к окну, распахнула ставни и взобралась на подоконник. Гораций не мог справиться с охватившим его беспокойством. Ну, почему, ну, почему эта упрямая девчонка никогда его не слушает? Ведь он же ради ее блага старается.

– Ветер в ягодицы! – злобно прошипел он вслед.

– А вы хамите, маэстро, – отозвалась ведьма и осторожно переместилась с подоконника на водосточную трубу, а затем с диким визгом скатилась вниз и шлепнулась на асфальт мягким местом.

Бассет зацокал языком:

– Рассказывать басню глухому ослу^>3, – ядовито произнес он, а затем поправился: точнее, венценосной ослице!

Квартал Канареек был центром Гленбахата и исторической частью города. А соответственно, здесь находились самые красивые дома, самое дорогостоящее жилье и скопление всевозможных лавок, магазинчиков, контор и ресторанов, которые буквально лепились друг на друге.

Фиби любила гулять здесь, хотя ее финансы иного ей и не могли позволить. Но раньше, будучи еще ребенком, они с бабушкой часто отоваривались на центральной улице района в "Волшебной Лавке Одетты", где все ведьмы Гленбахата запасались ингредиентами для своих снадобий. Или в булочной у пекаря Макарио, продававшего самые вкусные шанежки в мире. Заходили в парикмахерскую к сестрам-близнецам Махри, которые тараторили без умолку и накручивали бабушке Фиби крутые букли.

Здесь не было асфальта – кругом брусчатка или камень. И даже в такое время суток этот район бодрствовал. Туда-сюда ездили машины и омнибусы, гуляли пары, вывески витрин пестрили неоновым светом. Где-то играла музыка, раздавались сотни голосов.

Фиби, оглушенная работой бешеных сверчков, сговорившихся этой ночью устроить концерт для случайных слушателей, с третьей попытки взобралась на крышу кофейни "Рендель", которая до недавнего времени именовалась "Крендель", пока последний шторм, пришедший с северных островов, не оторвал начальную букву названия и унес в неизвестном направлении. Заведовал кофейней старый Химиш, бородатый пузан с глазами разного цвета.