Так как ее телефон был отключен за неуплату, а до некоторого времени Фиби выбиралась из дома через окно, сидя на метле, госпожа Ля’Жук стала атаковать ее дверь, буквально выбивая ее своими крохотными кулачками, молотя со всей силы.

В квартире все еще стояла пыль столбом из-за опрокинутых стопок с книгами, поэтому ведьмочке сильно хотелось чихать, но она плотно зажала свой нос, чтобы не издать ни звука.

– Фиби, я знаю, что ты дома! Открой дверь!

Домоправительница еще минут пять отчаянно выбивала дверь, но потом послышались ее удаляющие шаги. Фиби глубоко выдохнула и выползла из-под стола. Также на четвереньках, скрытая под пледом, она добралась до комнаты и уже собиралась сесть за стол, как вдруг сверху послышался скрежет и шум. Девушка подняла голову и обреченно ахнула.

Маленькая закопченная квадратная дверца в потолке, ведущая на чердак, отворилась, и на пол посыпался чердачный мусор. А затем в комнату просунулась голова госпожи Ля’Жук с торчащими непокорными медными кудряшками. Хотя смотреть на мир вверх тормашками было крайне сложно, ушлая хозяйка Донна быстро приметила своими цыплячьим глазенками сидевшую на вытертом ковре Фиби.

– Ах, вот ты где, куколка. А я тебя ищу. – Круглое личико домоправительницы расплылось в довольной улыбке. – А чего на стук не отвечала?

– Кхе-кхе! – Фиби стала наигранно громко кашлять. – Ох, госпожа Донна, я так больна, что третий день не встаю с постели.

Это было довольно спорным утверждением, если учесть, что она была поймана, сидя на ковре. А в это время хоть и грузная, но весьма прыткая госпожа Ля’Жук переместилась с чердака на стремянку, а оттуда спустилась в комнату. Она слегка нахлобучила свои пружинистые волосы, поправила летнее платьице в горошек и, расставив руки по бокам, словно заправская хозяйка, коей и являлась, цепким взглядом охватила всю комнату.

– Фу, Фиби, ну и бардак! – Женщина сморщила свой слегка заостренный носик. – Неудивительно, что ты болеешь – в такой-то грязи.

Она прошлась брезгливым взглядом по квартире, с детективным проворством подмечая каждую деталь. А Фиби скосила взгляд на кровать, под которой прятался Гораций. Как получилось, что дверь на чердак оказалась незапертой? Бассет? Ах, нет, это она…вчера, когда пыталась найти на чердаке что-нибудь стОящее для квартиры. Ну, что же, теперь придется отдуваться за свою рассеянность.

– Так-так-так, – госпожа Ля’Жук, побарабанила мясистыми пальчиками с аккуратными ноготками по шершавому столу, слегка стерла пыль со старой печатной машинки и констатировала: – Просто жуть.

Фиби закашляла громче, да так старательно, что поперхнулась и в самом деле залилась кашлем. Она наклонилась вперед, так, что густые длинные волосы упали на лицо. Хозяйка Донна, продолжая таращиться по сторонам и совершенно не обращая никакого внимания на состояние девушки, спросила:

– Как обстоят дела с оплатой за коммунальные услуги?

– Госп… Донна… кхе-кхе… я обязат… кхе…заплачу… в скором времен… кхе-кхе-кхе…

– Было бы неплохо, детка, ведь если это не случится, мне придется тебя наказать. – Госпожа Ля’Жук притворно приложила руку к груди. – Хотя мне это очень неприятно. Но увы, таковы правила…

И домоправительница ударилась в длинные размышления на тему того, как необходимо вовремя платить по счетам, и что только весьма безалаберные люди специально затягивают оплату и наживают в итоге себе кучу проблем.

– Ваша почтеннейшая бабушка, упокой Господь ее душу, никогда так не поступала, – закончила она свой монолог, когда измученная Фиби с красными от слез глазами, перестала кашлять и теперь, глядя в пол, глубоко дышала.