С неграмотными шоколадными тетками в пестрых сари с блаженными улыбками и невоспроизводимыми именами приходилось объясняться на малаялам. Вы знаете этот язык? Мы тоже. Мечта найти толковую, добросовестную и пунктуальную труженицу умерла почти сразу. Осталось желание найти хоть какую-нибудь, никого при этом не убив.

Самое ужасное – ни одна не знала, зачем нужен календарь и как пользоваться часами. Их опоздания измерялись не минутами, а днями и даже неделями. А сидеть по нескольку суток у вороха грязной посуды в последних чистых трусах в ожидании улыбчивой тети, которая в день какой неведомо в никаком году сделает лужу в туалете и выдернет последний укроп, было невыносимо.

– А вы что хотели? – разводил руками по скайпу один приятель-востоковед, к которому обратились за советом – У них традиционно несколько календарей. Новый год, например, они отмечают в сентябре, ноябре, январе и в апреле. Плюс реинкарнация. Плюс лето круглый год. Все условия для ментальной беззаботности!

Ученые доводы заставили смириться. Я решил бросить жребий. Уже были нарезаны бумажки с индийскими женскими именами «Лужа» «Сауна» и «Укроп», когда в нашу жизнь вошла Матазура.

Она покорила нас знанием слова «вторник», способностью приходить строго в этот день, одиноким клыком над заячьей губой и колоритным способом стирки.

Она делала это камнями. Замачивала наши вещи в отваре мыльного ореха, потом укладывала на один булыжник и долбила сверху другим. Так предписывала инструкция, составленная ее предками еще до нашей эры. Никакие другие наработки человечества за последние тысячи лет к отмыванию грязи не допускались.

Конечно, не все пуговицы и рукава выдерживали постирушку. Однажды Матазуру даже чуть не уволили, когда по дороге в Тируванантапурам у моих отбивных штанов отвалился карман. Вместе с ним пропали деньги, отложенные для покупки авиабилетов в Мумбаи. В итоге поездка обошлись нам по двойному тарифу. Но покарать ее сразу не успели, так как надо было уезжать. В такси выяснилось, что индийское турагентство оформило билеты в духе ментальной беззаботности: у меня оказалось два билета туда, у Наташки – два обратно. Причем на моих значился прошлый месяц.

К зданию аэропорта подходили с тяжелыми сердцами, в ожидании досрочного возвращения и с детально продуманной страшной вторничной казнью.

Секьюрити заразительно смеялись над нашим казусом, отчего их автоматы раскачивались из стороны в сторону, потом позвали специального сотрудника. Тот тоже посмеялся, зачеркнул на билетах февраль, написал рядом март, поставил сбоку крестик и предложил всем вместе сфотографироваться на память. Обратный перелет прошел так же беззаботно.

В Мумбаи все было прекрасно, если не считать отсутствия наших пермских друзей. Когда я позвонил и спросил, где их носят черти, Света сонно удивилась:

– А что, уже март? Как летит время…

Хамид огорошил нас новостью: его сын лишен свободы за аморалку. Сказал как выстрелил – и начал скрипеть зубами и лезть на стены нашей гостиной.

Хотя, нет. Я не с того начал.

В штате Керала очень строгие нравы. Здесь набожное население повсеместно соблюдает патриархальный завет о разведении полов по разным углам. В школах мальчики и девочки учатся врозь. Места в общественном транспорте разделены на мужские и женские. Очереди тоже формируются по половой принадлежности. Дамы из дома выходят не иначе как замотанные в сари с головы до ног и только в сопровождении ближайших родственников мужчин. И так далее. Это для европейца «Гюльчатай, открой личико» – нормальная и понятная просьба. А здесь за такое головы отрубают. (Шутка. Только языки.)