В 1457 году Абу-л-Хаир потерпел страшное поражение в войне с ойратами, и это губительным образом отразилось на авторитете хана. Благодаря «узун-кулаку», вести быстро разнеслись по всей необъятной кипчакской степи. И в скором времени Гирей с Джанибеком уже получили всю полноту информации о состоянии дел в лагере своего противника. Но заявлять о своих правах на престол было еще рано. Слишком уж грозен и крут на расправу был Абу‑л‑Хаир. Сначала необходимо было найти союзников.

Могольский хан Есен-Бука охотно пошел на контакт с Гиреем и Джанибеком и даже предложил султанам перебраться на его территорию. Конечно, подобное предложение было сделано не только по доброте душевной. Моголистан подвергался постоянным нападениям ойратов и кыргызов, борьба с которыми складывалась не слишком успешно, и Есен-Бука рассчитывал использовать Гирея и Джанибека с их приверженцами как пограничников. Кроме того, могольский правитель имел все основания опасаться агрессии и со стороны Абулхаира.

Договоренность была достигнута, и султаны приблизительно в 1460 году сумели перебраться на территорию Моголистана. Сведения об этой откочевке, о прощании с Волгой также сохранились в поэзии жырау – в одной из песен, автором которой считается знаменитый Каргабойлы Казтуган.

На новом месте, как и рассказывается в «Тарих-и Рашиди», количество сторонников Гирея и Джанибека начало расти, что не могло не вызвать реакции со стороны Абу-л-Хаира. В 1468 году хан решил расправиться со старыми врагами и их покровителем, ханом Моголистана, и отдал приказ собирать войско. Но в походе шибанид простудился и вскоре умер. Новым ханом стал сын покойного правителя – Шайх-Хайдар. Для многочисленных врагов покойного хана эта новость стала сигналом для выступления. Спустя некоторое время Шайх-Хайдар был убит, а власть в улусе перешла в руки Гирея и Джанибека.

Шибаниды категорически не желали смиряться с утерей степи. Любимый внук Абулхаира Мухаммад Шейбани после покорения Мавераннахра и Хорезма организовывал против детей Гирея и Джанибека одну военную кампанию за другой. По его повелению, племена, подчинявшиеся урусидам, были лишены возможности торговать с оседлым населением Средней Азии. Также они были объявлены немусульманами, и духовенство даже издавало специальные постановления о признании борьбы против потомков Урус-хана джихадом против язычников. Более того, именно по распоряжению Шейбани представители династии урусидов при дворе стали именоваться казаками. Впервые это было сделано на страницах «Записок бухарского гостя» Ибн Рузбихана в 1509 году.

О годах молодости Шейбани его историки тоже писали как о славных временах казачества. Но в этом случае акцент делался на молодечестве и удали хана, который, скитаясь по всей степи, противостоял многочисленным врагам. Называя же казаками сыновей Джанибека и Гирея, придворные историки старались принизить их статус, явно фальсифицируя события недавнего прошлого. «Поскольку по праву – наследования ханствовать в Дешт-и Кипчаке надлежит его величеству (т. е. Шейбани – «ЭК») и поскольку многочисленные и счастливейшие деды его величества хана полновластно ханствовали в Дешт-и Кипчаке, то никогда те люди (т. е. казахи) не переставали думать, что если сокол намерения его величества [Шайбани-хана] направится на охоту завоевания областей Дешта, то, конечно, перед высочайшим умом раскроются ворота победы и название ханства будет стерто с надменных лиц ханов Дешта», – писал Ибн Рузбихан. Таким образом, не Абу-л-Хаир, а Гирей и Джанибек были объявлены узурпаторами-казаками. Новое название быстро вошло в моду среди других авторов, поскольку опять же давало удобную возможность различать узбеков, перекочевавших в Мавераннахр, от их собратьев, остававшихся в пределах Дешт-и Кипчака.