Наладивши луки и стрелы,
Взялись за разбой среди местных людей.
А што там? – Привычное дело!
* * *
А скифы не поняли сразу, откель
Свалилось несчастье такое?
Пошто и с каких неизвестных земель
Явились свирепые вои?
От так и гадали они до тех пор,
Покуда в одном поселеньи
Налётчикам дали достойный отпор,
Побили их трошки в сраженьи.
Почали доспехи с убитых сымать,
Ну, типа военной добычи.
Раздели их, глядь! Ох ты, ёшкина мать!
– Мы билися с бабами, нычит?!
И тут к атаманам помчались гонцы
С доносом, что скифам обиду
Чинили отнюдь не мужчины-бойцы,
А бабы, пригожие с виду.
И круг атаманов размыслил, что впредь
Для племени было бы кстати
Не бить амазонок, напротив, иметь
В союзниках девичьи рати.
И скифы послали своих сыновей,
Шоб те тольки миром да ладом
Вчерашних врагов превратили в друзей
И стали над бабьим отрядом.
Найти амазонок в бескрайней степи —
Сурьёзное дело, не шутка.
Шо ёрзаешь? Сбегай на двор, не терпи,
А я подымлю самокрутку.
Сколь хлопцы путляли, топча ковыли,
Об энтом отдельные речи.
Но лагерь воительниц всё жа нашли,
Разбили и свой недалече.
За каплею капля заметна едва,
Но камушек точит водица.
И мало-помалу, но лагеря два
Смогли меж собой подружиться.
* * *
Так колос весной подымается ввысь,
Коль осенью брошено семя,
Два лагеря вместе в единый слились,
Сложилося новое племя.
Мужья предложили вернуться домой,
Собраться и двинуться разом.
На энто супружницы все до одной
Ответили твёрдым отказом.
– Обычаи женщин из ваших племён
Нам чужды, – заметили жёны.
– У тех, кто с мечом был и с луком рождён,
Иные для жизни законы.
Шоб часть состояния вашу забрать,
Езжайте в родные селенья.
Потом возвертайтеся в лагерь опять,
Мы будем вас ждать с нетерпеньем. —
Послушались хлопцы, явив свою прыть,
Но жёны сказали – Негоже
Нам жить в энтом месте, пора уходить. —
Вскричали мужья – Отчего же!?
– На скифской земле нам не любо. Мы ей
Чинили немалые беды,
И вас, как детей, увели из семей.
Давайте ускачем отседа.
Оставим страну, перейдём Танаис
На север помчим иль к востоку.
А тама начнём свою новую жизнь
В краю неизвестном, далёком. —
Коль бабы решили, их дурь не убить,
Настырное чёртово семя!
Сказали «идтить», нычит надоть идтить…
И степи покинуло племя.
Их жёны сражались мужчинам под стать,
Владели копьём и чеканом,
Могли на коне без устатку скакать
И всадника сбросить арканом.
Свистела и в цель попадала стрела,
И сыпались искры булата…
А девка идтить под венец не могла,
Пока не убьёт супостата.
А те племена, кто свой корень ведёт
От скифов, ушедших когда-то,
И их амазонок, писал Геродот,
Назвали потом савроматы.
* * *
А нут-ка таперя затылок чеши,
Задачку задам, отгадай-ка —
От, как их потомков зовут? Чуваши!
А ты и не ведал, всезнайка.
Ты шо, пострелёнок, жалаешь спросить?
Мотрю – засверкали глазёнки.
Как можно про корни казачек судить,
Коль с Дону ушли амазонки?
Не думай, што деда спымал на брехне.
Видать, Геродот обсчитался —
Уйтить-то ушли, да вот верится мне,
Кубыть, кое-хто и остался.
Одолень-трава
(по мотивам казачьего сказа)
I
Набегался за день? Тады, коль не лень,
Ложись на бочок, слухай деда.
Я сказку скажу про траву-одолень,
А ты засыпай, непоседа.
Ох, было то дело в седые года,
Тому лет пятьсот иль поболе.
И степи донские шумели тогда
И звалися Дикое поле.
Не видно ни стёжки в густых ковылях,
Ни тропки, ни влево, ни вправо.
Лишь только Ногайский извилистый шлях
Ползёт сквозь высокие травы.
По этому шляху с восточных сторон
Свершали набеги порою
На Дикое поле, на батюшку-Дон
Лихие раскосые вои.
Встречали незваных гостей казаки
Могучею силою ратной
И гнали их дружно от Дона-реки
В ногайские степи обратно.
Но коли удара сдержать не могли,
То ворог, не ведая жалость,