Могло ведь показаться…

Может, он на минутку заснул и ему приснилось. Очень часто сон трудно отличить от яви.

Исчезнувшая ручка? Так же сколько угодно бывает.

Исчезло что-то. Ищешь, ищешь – нету и всё. Потом смотришь – вот оно лежит. Просто удивительно. Даже злость берёт.

Кайтусь хотел быть уверенным, что это не случайность, не сон, не ошибка, а настоящее волшебство.

Поэтому он считал только то, что ничем иным, кроме как волшебством, объяснить нельзя.

Один мальчик у них в классе такой рохля, неуклюжий. Все над ним смеются, дразнят.

Хуже всего у него с физкультурой, особенно с прыжками в высоту.

– Ну чего ты трусишь? – говорят ему. – Да прыгай – не убьёшься. Если заденешь верёвочку, она упадёт.

Кайтусю стало жаль его. Ну чего к нему пристали? Добрый, тихий парень.

Отдал он чародейское повеление.

Удалось.

Перепрыгнул недотёпа. Да ещё как легко перелетел над верёвочкой. Высоту метр двадцать, наверно, взял.

– Ну, молодчина!

Ребята даже рты разинули. А тот стоит, сжался от испуга.

Ему кричат:

– Давай ещё! Ещё раз!

А он в рёв. Не хочет, не будет второй раз прыгать! Он и сам не понимает, какая сила его подбросила.

Кайтусь улыбается. «Вот глупые», – думает.

Приятно знать то, чего никто не знает, понимать то, чего никто не понимает, мочь совершить то, что никто не может.

Да. Это было волшебство.

Ладно, пускай даже это удалось и не по велению Кайтуся.

У него есть неопровержимые доказательства.

Как-то раз задали на дом сделать упражнение. А Кайтусю лень было, он и не написал. Думал на переменке списать у кого-нибудь.

Да только не любит он просить.

Может, не станет учительница проверять?

Она вызвала одного, другого, а потом велела Кайтусю показать тетрадку.

Скверно. Он ведь решил, что будет выполнять все задания учительницы, потому что любит её и она его любит.

«Ну, что будет, то будет. Хочу – желаю – велю. Пусть в тетрадке будет упражнение».

Кайтусь решительно идёт к столу. Тетрадку он даже не раскрыл. Просто чувствует: должно удаться.

Тетрадка сначала стала горячей-горячей, потом холодной, а потом обыкновенной. Кайтусь подаёт её учительнице.

Она открыла тетрадку, читает.

– Садись. Очень хорошо.

Кайтусь возвращается. Садится. Смотрит: есть упражнение!

Буквы чёрные, но вдруг побледнели – уже почти не видно – и исчезли.

Кайтусь вздохнул. В теле – усталость. Голова – кружится.

Волшебство с велосипедами.

Перемена.

Ребята бегают, кричат, сбиваются в кучки, толкаются. Неразбериха. А Кайтусю скучно.

И неожиданно он подумал: «Пусть все будут на велосипедах».

А когда увидел, перепугался.

«Хватит!»

Если бы продлилось это чуть дольше, все бы перекалечились, руки-ноги переломали бы. Во-первых, ездить ребята не умеют, а кроме того, как они тут все поместятся?

Тишина наступила.

Жуткая тишина.

Кайтусь бледный, в пот его кинуло.

«Пусть забудут», – приказал.

Кончилось всё хорошо.

Только один мальчик лежит на полу, за голову держится. Не знает, то ли кто-то его толкнул, то ли сам он споткнулся.

На самом деле он единственный упал с велосипеда и набил шишку.

Все забыли, лишь сторож беспокойно озирается. Может быть, потому что старый? Видно, что-то заподозрил.

А Кайтусь потом сидел на скамейке и думал, что стало бы, если бы он сразу не сказал: «Хватит». Чем бы всё это кончилось?

Похоже, труднее всего волшебство, которое долго длится.

Но почему одно получается сразу, а другое никак не получается?

Может быть, и настоящие чародеи иногда что-то хотят, но не могут? Может, и у них иногда выходит не то, что они хотели? В сказках ведь рассказывается и о неудавшемся волшебстве.

Кайтусь пока что ну как бы ученик. Он проверяет, учится, пробует.