Сварог вытащил трубку и позвонил дежурному по райотделу полиции. Представился.

– К вам должны были доставить раненого бандита…

– Не к нам, товарищ подполковник. Его сейчас в больнице оперируют. А с ним там опера из ФСБ сидят, караулят.

– Понял. Номер старшего оперативной группы ФСБ?

– Сейчас позвоню, узнаю, товарищ подполковник.

– И как его зовут заодно узнайте.

– Десять секунд. Я с другого аппарата позвоню…

Дежурный по райотделу вышел на связь через две минуты. Сообщил все, что требовалось. Сварог набрал номер сотового телефона, который запомнил сразу.

– Майор Лимонов, следственное управление ФСБ республики. Слушаю вас, – ответил кислый, как лимон, голос.

– Здравия желаю, товарищ майор. Подполковник Староверов, спецназ ГРУ. Командир отдельной мобильной офицерской группы «Лисий хвост, волчья пасть». Вы сейчас дежурите возле операционной?

– Слышал про вашу группу. Странное название вы себе выбрали. Да, мы дежурим, – совсем по-граждански отозвался майор. – А что интересует спецназ ГРУ?

– Это с нашей помощью к вам попал данный террорист. Он, кстати, назвался Мансуром, но фамилию сообщить не пожелал. Но это не важно. Его обыскали?

– Конечно. В первую очередь. Да, вот мне подсказывают, что обыскали его еще ваши, из спецназа, рядом с вашим городком. Еще до того, как «Скорая помощь» прибыла. И все вещи из карманов передали нам. Вместе с документами. Его действительно зовут Мансур. Отчество – Мансурович. Фамилия – Абдулкеримов.

– Там, среди личных вещей, случайно нет пульта управления взрывным устройством?

– Есть что-то похожее на брелок от автомобильной сигнализации, но без ключа. Обычно сигнализация бывает с ключом. Даже у машин с бесключевым доступом. Что с этим делать?

– Сейчас сапер от вашей организации разминирует человека в подвале. Человека связали, примотали к нему взрывное устройство. Возможно, у вас пульт от этого взрывного устройства. Аккуратнее с ним.

– Понял. Проявим аккуратность.

– Дело будет вести Следственное управление Следственного комитета или вы?

– Едва ли им передадут. Скорее наше Следственное управление. Раз уж мы ввязались… Передавать дольше, чем расследовать. Одних бумаг сколько написать надо.

– Тогда вы должны будете допросить меня. Завтра утром к вам заеду. Обговорим все варианты. Как состояние раненого?

– Да, я уже запланировал ваш вызов на завтра. Если приедете без вызова, тем лучше. Что касается состояния… Врач говорит, ходить больше никогда не сможет. Полностью раздроблены кости таза и копчик. Так раздроблены, что там срастаться, по сути дела, нечему. Спинной мозг странным образом не поврежден. Но это, как говорит врач, случайность. Я бы назвал это даже нелепостью. Обычно даже при легкой травме копчика повреждается спинной мозг. Мальчишка мальчишке, с детства случай помню, на перемене дал пинка и повредил спинной мозг. Было в Москве такое шумное уголовное дело.

Если бы был поврежден спинной мозг, бороться за жизнь террориста было бы бессмысленно. Хотя я считаю, что и так мы делаем ненужную работу. Хирург тоже делает лишнюю работу. Что прикажете делать с таким человеком впоследствии? Как судить лежачего инвалида? Вместе с кроватью в суд доставлять? И отпускать его к семье по закону тоже нельзя… Вообще – непонятно, что делать с лежачим инвалидом. Специальных тюрем с сиделками у нас не водится… Кто в него стрелял? Ваши люди?

– Дагестанец. С юмором человек попался. Закон гор запрещает стрелять в спину. Вот и дал очередь ниже спины…

– Сомневаюсь я в необходимости таких действий. Надо уж было в затылок стрелять, раз в спину нельзя! Тоже мне – закон гор… Не знаком я со сводом таких законов и изучать их не собираюсь. У меня командировка через два месяца кончается. Ни к чему мне их изучать.