– П-простите, г-госпожа Нэ’Тус, вы не устали, может, вас заменить?

Вернула мне мою шутку, только Иртисс скорее поиздевалась. Слышно по интонации. Я молча продолжала работу, но женщина легонько меня пнула:

– Всё, моя очередь.

Я передала скобель и взяла сук, продолжив держать его вертикально.

– Обучаться на экосах не сложно, – говорила она, – просто будешь делать, что я тебе говорю, и повторять, пока не выработаются рефлексы.

Иртисс создавала кеноа с явной любовью к этому занятию, так сильна была её увлечённость. Кольцо стружки вокруг нас росло, а ствол постепенно превращался в длинную крепкую палку. Келле вручила её мне, чтобы я покрутила в руках: увесистая, но в меру, привыкнуть можно.

– Получение кеноа – это важный этап в жизни Агма. Ты взрослеешь, хотя казалось, только недавно с Амми прилетела, «зелёная» и неопытная. Да, иногда тебе хочется крылья начистить за то, что разочаровываешь меня, но я не буду врать, я вижу, как ты растёшь и развиваешься. Представить только – когда мы делали капоа, то говорили о твоём теле: какое оно слабое, – а теперь ты замечаешь, как изменяешься? Плечи стали шире, руки сильнее, бёдра покрепче. Спина тоже набирается сил. Ты ещё не взрослая, но уверенно к этому идёшь. Скоро ты сможешь доказать всем, что ты больше, чем кажешься на первый взгляд. А тебе придётся доказать!

– Я не разочарую вас.

– Да-да, слышала уже тысячу раз, но дело не во мне.

Я поняла, что только во мне, но красноречивее был взгляд келле на мой символ «Дочери королевы Кэ-Ус». Если мне хватает смелости не всегда честно поступать с учительницей, то опозорить мою маму я не могу и не хочу.

– Будешь драться с другими кавианками, – вдруг сказала келле.

– Драться? – я нервно сглотнула.

– Наша семья почитает два качества: это сила и красота. Второе, конечно, почётное в нашем обществе, но куда важнее сила. Арену в нашем саду видела?

– Так, мельком.

– Кавианки дерутся друг с другом, чтобы отточить свои навыки с кеноа и просто ради развлечения. Ты, может, сейчас не поймёшь, но поверь, нет ничего лучше, чем быть победительницей и слушать жужжание крыльев кавианок, признающих твою силу и мастерство.

– А я думала, это всё шутки, ну, что кавианкам надо будет драться друг с другом. Это разве поможет бороться с локусами?

– Не всё ж локусы в нашей семье. Тренировки – это тренировки, но только в бою ты можешь по-настоящему оценить свою реакцию, ловкость тела и то, каким сильным может быть удар. Сюда входит и оттачивание мастерства с кеноа, только в бою можно узнать, как хорошо ты умеешь с ним обращаться. И конечно, получение тумаков приучит тебя к боли лучше, чем любая изнурительная тренировка.

Иртисс закончила. Некогда грубая ветка стала прямой палкой, посередине оставались небольшие гладкие выступы – рукоять. Теперь тупой конец с помощью шершавого камня нужно превратить в острое лезвие, и занимались мы этим почти весь день, прерываясь на отдых. На другом конце делали остриё в форме копья. В дело пошла стопка шершавых листьев, которыми мы натирали кеноа, придавая ему гладкость в области рукояти.

Когда наступил вечер, и под иплисами, где мы работали, начала сгущаться темнота, Иртисс, наконец, сказала:

– Всё.

Светло-зелёное кеноа выглядит грозно, опасно. Был даже некий страх вообще приближаться к нему, это лезвие и копьё… одно неосторожное движение и можно пораниться. Иртисс показала несколько ловких приёмов: покрутила в руках и сделала пару быстрых ударов по воображаемым корням, разрубив их. Потом оценила балансировку. Но в этом кеноа не хватало ещё одной маленькой детали – символа моего имени. Иртисс высекла «Нэ’Тус» чуть дальше рукояти и заполнила прорези чёрной смолой. Моя госпожа положила оружие на обе ладони и вручила мне.