В зеркале отразился человек в обычном скафандре с зеркальным, новогодним шариком на голове.

– Дурацкий вид. – Проворчал я.

– И… Как это снимать? – Я попробовал повернуть шлем, потом приподнять его, но без толку – он крепко держался за ворот скафандра.

– Как снимать его, ты знаешь?

– Не, – напарник развёл руками.

– Когда забирал, мне сказали, что это офицерский шлем Чистого, третьего ранга. Это что-то немного выше нашего полковника. Новьё, не б/у, прямо с кого-то склада.

– Чистого? – Я снова потянул шлем с головы и тут заметил, что рисунок, узор иконок изменился. Несколько зелёных погасли и вместо них загорелись, запульсировали жёлтые. В шлеме раздался негромкий, мягкий женский голос. Судя по интонации она о чём-то меня спрашивала.

– Слушай, он чего-то хочет. – Сообщил я Александеру и постучал пальцем по сфере.

Голос снова что-то произнёс, затем прозвучало несколько мелодичных тактов и голос продолжил, но – уже на стандартном.

– Голосовая адаптация произведена. Кивните если понимаете.

Я кивнул.

– Вот, теперь по нашему базарит! – Поделился я радостной новостью с напарником.

– Древние. Они… уууууу! Какие были! – Согласно закивал он.

– Оболочка не соответствует стандарту. Неприемлемо. – Меж тем продолжил голос. – Проверка действующих стандартов. – Собеседница замолчала было, но быстро продолжила.

– Стандарт МЮ-Тета-два-восемь признан устаревшим по сроку давности и отсутствию обновлений. Оболочка признана стандартной.

– Слышь, она про оболочку какую-то говорит, – сообщил очередную новость напарнику.

– Наверное про скафандр. Забавно, сколько лет прошло, а разъёмы так и не сменили.

– А что менять-то? Если работает, – поддержал его я. – Вон мы вилками пользуемся. А им сколько лет.

– Ну… – начал он, но тут снова раздался голос.

– Проводится оценка чистоты. Откройте глаза и не шевелитесь.

Я замер.

Один из усиков, до сих пор спокойно лежавших где-то на уровне моего подбородка вдруг распрямился и завис напротив моей переносицы. Левый глаз обожгла короткая белая вспышка и одновременно я ощутил короткий укол в шею справа, под ухом.

– Пробы взяты… Во имя чистоты рядов! – Каким-то патетическим тоном воскликнула девушка и снова замолчала.

– Чего дёргаешься? – Поинтересовался Александер.

– Да меня тут на чистоту проверяют.

– Умывался?

– Угу. И зубы чистил.

– Тогда расслабься. Странные они были, в этой Республике номер три. На чистоте просто помешаны. На любой.

У меня начало появляться нехорошее предчувствие.

– На какой именно чистоте?

– Да на любой. Всеобщей. – Он зевнул. – Я кое что нашёл. Кодекс чистого мира. В нём есть весьма интересные моменты – про чистоту помыслов, деяний и вот – самое интересное, про чистоту сношений.

– Про что? – Мои опасения начали быстро расти.

– Да стандартный бред. Чистое может родиться только от чистого, чистота души, тела, крови…

– Крови? У меня только что кровь взяли! Как эта штуковина снимается?!

Я начал дёргать шлем, но возникший новый, резкий мужской голос заставил меня замереть.

– Ты нечист! Подлежишь безусловной очистке!

Все иконки сменили цвет на красный и шлем заполнил неприятный, стонущий звук.

– Прощаем тебе загрязнение твоё! Усни! – Голос смолк и я почувствовал легкое дуновение на лице. Очень захотелось спать.

– Эй! Убивают! – Я принялся вырывать шлем из креплений.

– Чего? – Не понял Александер. – Ты чего?

Глаза начали слипаться и я с трудом удерживал себя в сознании.

– Газ. – Сонно пробормотал я. – Усыпляют… суки…

Голова закружилась и я повалился на пульт. Напарник попытался удержать меня от падения, но только изменил мою траекторию – вместо того, что бы комфортно улечься на пульте, теперь я падал лицом на его край, окантованный металлической защитной полосой.