, т.е. является людям. Другой же: «От Отца исходит, в Сыне же почивает»211. Иной же: «От Сына зависит, с Которым неразлучно разумевается, от Отца ж е имеет зависимость, как от Виновника Своего бытия, от Которого и исходит»212. Иной же: «Исходит от Бога и Отца, не чужд же – Сыну, согласно понятию естества»213. Разве к тому же дерзнули бы они возвестить, что исхождение Духа от Обоих есть одно единое? И что же (спрошу вас), дражайшие, заключало в себе это разграничение у них и приписывание Одному того, а Другому – иного? – Ибо кто из благочестивых станет говорить, что тварь, действительно, должна была быть созданной Богом и Отцем, Сыном же быть приведенной в порядок бытия, от Обоих в равной мере, как от Единого Бога и Творца, восприняв как бытие, так и быв приведенной в порядок? Разве не было бы неразумным, когда тексты означают одно и то же, разделять их союзами? Разве бы кто стал говорить: «небеса утвердились Богом и Отцем, Сыном же стали солидными». Но те, которые употребляют такую форму разделения (именно союз «же») ясно, что отделяют одно от другого, так что говорящий: «Павел Тарсянин, Петр же – Палестинский», не приписывает и то и другое им обоим вместе; и говорящий: «Благоволением Отца, действием же Сына, содействием же Духа создалась вселенная» – этим Каждому из Них приписывает одно, а прочего лишает. Итак, очевидно – и из самой формы разделения, что как ни Отцу не свойственно, чтобы через Него подавался Дух Святый, так не свойственно и Сыну, чтобы Он исходил от Него.

22. Бог, говоривший в Божественном Писании, предвидев человеческую неустойчивость и наперед подавляя плевелы, всеянные врагом в Его учении, не оставил ни одного изречения, которое казалось бы не полным, без того, чтобы не пополнить его в иных изречениях; или некое понимание, могущее повести к заблуждению – без того, чтобы не исправить его в иных местах; дабы сбылось то, что говорит Премудрый: «Вся права суть разумевающим, и проста обретающим разум»214. Например: «Отец Мой болий Мене есть»215 – поскольку эти слова имели быть весьма на руку умалявшим Сына в отношении к достоинству Отца, Он в иных уравнял это, говоря: «Аз и Отец едино есма»216; и еще: «Аз во Отце, и Отец во Мне есть»217, и «видевый Мене, виде Отца»218, и Апостол говорит: «Не восхищением непщева быти равен Богу»219. Затем, то выражение в Притчах: «Господь созда Мя»220, что говорится в отношении к Премудрости, в последующих словах исправляется; ибо немного ниже говорится: «Прежде же всех холмов рождает Мя»221; первым – возвещается творение и рождение во плоти; вторым же – предвечное рождение. Затем, так как в Евангелиях Христос называет Своего Отца: «Единым истинным Богом», ибо говорит: «Да знают Тебе единого истинного Бога, и Егоже послал еси Иисус Христа»222, дабы не подумалось, что этим Он исключает Самого Себя из истинного Божества, то тогда Иоанн является тем, кто то же самое написал в своем Послании в отношении Сына, говоря: «Сей есть истинный Бог и Живот вечный»223. Затем, так как Дух именуется «Духом Отца», согласно свойственности по естеству и дарованию нам, ибо говорится: «Не вы бо будете глаголющии, но Дух Отца вашего глаголяй в вас»224, то дабы не подумалось, что Он – чужд Сына и не дается Им, подобным образом, как Он дается от Отца, говорится также и «Дух Сына». Ибо Апостол говорит: «Посла Бог Духа Сына Своего в сердца ваша»225. Итак, если это изречение: «от Отца исходит» было бы такого рода, что можно было бы подразумевать, что Дух Святый исходит и от Сына, не пропустил бы Он, заботящийся ο спасении людей, сказать это в иных местах и исправить, но, конечно, или лично Сам или через Своих Учеников имел бы это ясно открыть. Поскольку же Он не сказал сего, очевидно, что и нет того, чего Он не говорил. Посему Иоанн Дамаскин говорит: «Мы говорим: «Дух Сына», но не говорим – «Дух от Сына»