Зет был ошеломлён, слыша эти слова. Новость о едином правителе для двух народов – файсов и мугов – была тем, о чём он мечтал, работал и боролся. На мгновение его лицо осветилось радостью от осознания, что это историческое решение наконец принято. Но, глубже осознав всё, он задумался и задал вопрос, который казался ему важным:

– А кто же станет этим новым императором? Какой народ будет его представителем – мугами или файсами?

Мартир кивнул, предугадав этот вопрос, и ответил спокойно, с лёгкой тенью улыбки:

– Право на престол будет иметь каждый, независимо от происхождения, будь то файс, муг или скалец. Народ, каждый из трёх наших народов, сделает свой выбор. Император будет избран всеми нами, Зет.

Зет, восхитившись мудростью и справедливостью решения Мартира, задал следующий логичный вопрос:

– А есть ли уже кандидаты на эту должность? Если так, я хотел бы встретиться с ними лично, узнать их цели и взгляды.

Мартир, глядя на него с тёплой улыбкой, ответил неожиданно:

– Ты встречаешь одного из них каждое утро, глядя в зеркало.

Зет нахмурился, явно не понимая, что тот имеет в виду.

– Ты хочешь сказать… меня? – спросил он, ошеломлённый таким поворотом событий.

Мартир кивнул, оставаясь серьёзным.

– А почему бы и нет, Зет? Все народы знают тебя как героя Катокса, того, кто отстоял мир и единство. Армии, которые ты возглавлял, видят в тебе не только опытного лидера, но и справедливого командира, который не отдаст своих воинов ради пустых амбиций. Ты уже доказал, что достоин быть правителем. Это даёт мне полное право предложить твою кандидатуру на трон.

Слова Мартира сбили Зета с толку. Его разум сопротивлялся такому предложению, и он тут же ответил, твёрдо покачав головой:

– Мартир, мне не нужна власть. Я никогда не стремился к этому. Моё дело – защищать, а не править. Есть наверняка те, кто более мудр и опытен для подобной должности.

Но Мартир, видя его реакцию, был готов. Долгими уговорами он старался донести до Зета важность его кандидатуры, подчеркивая, что именно такие, как он – кто не ищет власти, но готов служить народу, – и становятся лучшими правителями. Мартир настаивал на том, чтобы Зет хотя бы подумал над этим предложением.

Наконец, после продолжительного обсуждения, Зет неохотно согласился обдумать это и ответить на следующий день. Он чувствовал внутренний конфликт – между своим долготерпеливым желанием помогать народу и собственными страхами, что трон отдалит его от того, кем он всегда был.

Когда совет подходил к завершению, Драгор и Лейра, правители Хатонии, слегка улыбнулись и подмигнули Зету.

– Только не расслабляйся, Катокс, – произнёс Драгор. – У тебя будет достойный соперник на выборах, и борьба будет честной.

Зет, чувствуя себя уставшим после долгих обсуждений, лишь кивнул, пропустив это замечание мимо ушей, поглощённый своими мыслями. Когда Мартир объявил о закрытии сегодняшнего совета, Зет вышел из замка и, медленно шагая по вечернему городу, направился домой.

Зет, подходя к своему дому, заметил, что в окнах горит свет. Едва уловимая улыбка появилась на его лице – мысль о том, что его любимая ждёт его, согревала сердце после долгого и непростого дня.

Он тихо открыл дверь и вошёл внутрь, стараясь не создавать шума. Его взгляд сразу упал на Катарину. Она была в домашней одежде, с аккуратно уложенными волосами, которые, казалось, слегка сияли в мягком свете лампы. В руках она держала посуду, вероятно, уже занимаясь ужином. Её сосредоточенное и спокойное выражение лица, казалось, оживило обстановку, наполнив дом теплом и уютом.

Заметив его, Катарина обернулась и, увидев знакомую улыбку на его лице, слегка смутилась, но тут же улыбнулась в ответ.