– Повезло тебе! – критически усмехнулся Банан.

– Вот Поликсена орала тут ночью, как звезданутая! – продолжил Пенфей выворачивать из карманов памяти леденцы трескучих фраз. – Всю спину мне исцарапала, мазохистка хренова.

– Это она другим твоим поклонницам пламенный привет передавала, – усмехнулся Банан. – Метила территорию.

– Вот животное! – возмутился Бизон.

– Я уже слышу, через стену, мамаша бродит по хате, как пришпоренная, кричу ей: «Заткнись ты!» А ей побоку.

– Ты бы ей по вывеске съездил, – сочувственно посоветовал Бизон.

– Да, я пробовал. Она ещё больше орать стала, – усмехнулся Пенфей и нажал на «пробел» паузы. – Это её только возбудило! – выхлестнул он и дрябло затрясся на кочках смеха.

Остальные вразвалку поскакали за ним.

– Ну, ещё бы! – заржал Дионис. – Ведь только когда ты бьешь женщину или не обращаешь на нее особого внимания, она начинает верить в то, что ты действительно сильная личность! А не очередной подкаблучник.

– И не просто верить, – усмехнулся Бизон, – а убеждаться в этом на практике. С каждой затрещиной!

– Или – пощечиной равнодушия! – благодушно усмехнулся Банан. – Ведь если ты даже просто не особо-то к ней расположен, то это означает для неё лишь то, что у тебя есть и другие варианты.

– И желая быть вне конкуренции, начинает наглядно доказывать тебе их несостоятельность, – усмехнулся Пенфей.

– Ведь даже если она тебе действительно не особо-то и нравится, – подхватил Бизон, – она настолько влюблена в себя, что, в глубине своей чуткой к себе души, просто отказывается в это верить.

– И правильно делает, – усмехнулся Банан. – Ведь всё познается в сравнении – в твоем подсознании.

– И она начинает бороться с призраками, – с восторгом подхватил Бизон, – которые пленили твоё воображение.

– Угнав тебя от неё в рабство, – с улыбкой подтвердил Банан.

– И желая тебя освободить, – усмехнулся Бизон. – Помочь тебе, дурашке.

– Рассеять ложные иллюзии и обещания, – улыбнулся Банан, – внушенные тебе другими вариантами.

– Пытаясь их реализовать на практике. Доказывая, что она среди них всех самая что ни на есть настоящая! – подхватил Бизон. – И что с ней-то всё у тебя будет уже по-настоящему!

– Но ровно до тех пор, – усмехнулся над ними Пенфей, – пока ты не развеешь все свои ложные по отношению к ней иллюзии тем, что покоришься. Её волшебной игре.

– Став её пламенным поклонником! – подтвердил Банан.

– Чтобы начать вытирать об тебя ноги и постепенно забыть обо всех своих обещаниях. Поэтому-то с ними важно не упускать момент и инициативу. И пользоваться их услугами во всей их артистичности, но – не допуская того, чтобы они решили, что ты уже у них в кармане. Их маленькая карманная собачка, которая что-то там о себе такое тявкает, чего-то требует. Нужно, как в сексе, – поучал Пенфей, – постоянно сдерживаться и уметь растягивать это удовольствие.

– Неважно даже, имеет твоя сдержанность под собой реальную основу или чисто иллюзорна, ей гораздо важнее повысить свою самооценку, которую ты своим рассеянным отношением ущемляешь, – усмехнулся Банан. – И начинает стараться изо всех сил!

– Не ради тебя, не обольщайся, – усмехнулся над ним Бизон. – Ради себя-любимой.

– А не ради той, на которую ты не обращаешь особого внимания, – ответил ему с усмешкой Банан. – Пытаясь внутренне от неё отвлечься. Доказав тебе, что она – совсем не та, за которую ты её наивно принимаешь. Абстрагироваться и вытеснить твою иллюзию за пределы своей психики в пространстве своей игры. Где ты – лишь её подмостки. Становясь действительно волшебной!

– А между делом, так, заодно и покорить тебя, – усмехнулся над ним Бизон. – Раз уж ты не просто залетный зритель, но ещё и возомнил себя её критиком!