Отец Герман, манипулируя кнопками на пульте управления коляской, объехал вокруг стола и, выдвинув тяжелый ящик, достал бутылку и два стеклянных бокала. Налив темно-коричневой жидкости в оба бокала, он взял один из них и сказал.

– Подойди, возьми.

Голос старца был хрипловатый, гудящий, пронизывающий до костей и явно принадлежал человеку, знавшему цену словам.

– Спасибо, – Сит не знал что делать: остаться у стола или вернуться на диван.

– Расслабься, будь как дома! Я слышал, ты знаком с парнем по имени Штефан?

Сит не стал садиться и находился почти рядом с собеседником.

– Мы жили с ним по соседству.

– Что он тебе наговорил обо мне?

– Он сказал, что Вы – человек, которому не все равно, что происходит.

Отец Герман вдруг осклабился, отчего Гудверу сделалось зябко.

– Неплохо. А зачем ты сюда пришел?

Сит опешил, и совсем не оттого, что не ожидал такого вопроса, а скорее, потому, что ответить на него решительным образом ничего не смог бы, даже под пыткой. Глупость его положения предстала во всей своей красе. Отец Герман внимательно наблюдал за ним, развалившись в коляске и прищурив один глаз.

– Я подумал, что у Штефана должны быть друзья. Он говорил мне только про Вас. Кто-то должен был узнать о его смерти. Разве нет?

Мужчина, сидящий перед ним, преобразился. Он как-то виновато скользнул по нему взглядом и налил себе из бутылки еще порцию алкоголя. Затем, словно, отогнав внутренние сомнения, достал странное шипящее переговорное устройство и вызвал помощников.

– Иди с ними, раз уж ввязался в эту игру. Тебе ничего не угрожает, если ты не лжешь, – старец устало посмотрел ему вслед и махнул рукой.

Сит оказался в маленькой комнатке, посреди которой стояло жутковатое кресло, совершенно не понимая, что он здесь делает. Только по виду сопровождавших его парней стало ясно, что ввязался он действительно во что-то непонятное, и пути назад, похоже, не было.

Произошло то, чего он больше всего надеялся избежать. Его усадили на этот дьявольский трон и привязали руки и ноги широкими толстыми ремнями, разорвать которые он бы не смог ни при каких обстоятельствах. Спина стала липкой, дыхание участилось.

– Успокойся! – сказал один из верзил.

Краем глаза Сит заметил, как сбоку к нему приблизился человек в светло-зеленом комбинезоне. Потом ему на голову надели что-то вроде шлема. В плечо уколол инъектор, и в глазах поплыли круги, а затем сознание поглотил сумрак.

Он сидел на холме. Вокруг раскинулась каменная пустыня с растрескавшейся от жары поверхностью. До самого горизонта простиралась серая безжизненная гладь, соприкасаясь в конце с голубым небесным сводом. Он знал, что час его близок, и был готов к этому. Только что-то все время заставляло его долго всматриваться вдаль, где в раскаленном мареве происходило нечто странное, необъяснимое и оттого вызывающее беспокойство. В голове зашипело, затрещало, а затем наступила тишина, абсолютная, густая, неживая.

«Беги!» – раздался знакомый голос, но Сит никак не мог вспомнить его. Он понимал, что бежать некуда, что скоро все закончится, но изо всех сил старался вспомнить. Наконец, его словно ударило током. «Марта! Что происходит? Где ты?» Его крик утонул в стонущем гуле, доносившемся со всех сторон. Небо померкло, земля на глазах начала расползаться пока не исчезла совсем, и его взору открылась бездна. Пылающая и одновременно холодная как тысячелетние льды. Он закричал от ужаса и боли, пронзившей все тело…

– Эй, парень! Очнись!

Над ним склонился человек в светло-зеленом комбинезоне.

– Хорошо, что мы вовремя тебя начали реанимировать, – мужчина вытер потный лоб и взял его за запястье.