Ускорить рассмотрение и разрешение дела в то время не представлялось возможным, в том числе потому, что с 1722 г. согласно Указу Петра I за нарушение порядка инстанций просителя могли подвергнуть суровому наказанию, например, «публичному жестокому наказанию со ссылкой на каторжные работы»114.

Определенного порядка проверки и пересмотра окончательных решений судебных мест в Своде законов не было115.

Всякая отмена окончательных решений допускалась «не иначе как по испрошении на сие особого Высочайшего соизволения»116.

Судебная реформа 1864 г., признавая, что «все почти европейские законодательства вполне сознают необходимость такого верховного судилища, которое, не составляя само судебной инстанции и не рассматривая само судебных дел по существу, сосредоточивало бы в себе надзор за порядком судопроизводства и правильным толкованием законов»117 закрепила за Правительствующим Сенатом полномочия высшего судебного надзора, осуществляемые в особом порядке кассации.

В соответствии со ст. 114 Устава судебных установлений 1864 г. в составе Правительствующего сената образовывались, для заведования судебной частью в качестве верховного кассационного суда, два кассационных департамента, один для уголовных, другой для гражданских дел. Постановления кассационных департаментов обжалованию не подлежали.

Установление общего правила о производстве дел в двух судебных инстанциях (ст. 11 Устава гражданского судопроизводства – УГС) превратило Правительствующий Сенат из ревизионного суда, составлявшего судебную инстанцию, решавшую дела по существу, в суд кассационный, не решающий дел по существу, а ограничивающийся отменой судебного решения по основаниям, предусмотренным законом118. В связи с этим Сенат не мог быть назван судебной инстанцией для разрешения гражданских дел. Его задачей стало обеспечение единообразного применения законов всеми судами империи119.

Отмена решения допускалась в случаях120:

1) явного нарушения прямого смысла закона или неправильного его толкования (т.е. нарушения или неправильного применения норм материального права);

2) нарушения обрядов и форм судопроизводства столь существенных, что вследствие этого судебное решение нельзя признать законным. «Существенными формами и обрядами, нарушение которых может служить поводом к кассации окончательного решения, надлежит признать те, которые имеют существенное влияние на обнаружение истины и на ограждение преподанного порядка для достижения правосудия в решениях»121. В данном случае речь идет о существенных нарушениях норм процессуального права;

3) нарушения пределов ведомства или власти, предоставленных законом (т. е. нарушения правил о подведомственности и подсудности) (ст. 793 УГС)122.

Гражданский кассационный департамент Сената в своих решениях указывал, что он «судит не сор между тяжущимися о каком-либо праве гражданском, а вопрос об истинном смысле закона и правильном применении его к фактам, установленным судебной инстанцией, и лишь настолько входит в рассмотрение существа кассации» (решение Гражд. Касс. Департамента Сената. 1873. № 719)123.

Кассационные жалобы подавались в том же порядке, что и апелляционные, с той лишь разницей, что вносились не судебные пошлины, а введенный с 1 июля 1868 г. залог правой кассации по жалобам на решения судебных палат в размере 100 руб., по жалобам на решения мировых судей – 10 руб.124

Кассационная жалоба подавалась в Гражданский Кассационный департамент Правительствующего Сената.

В назначенный день в публичном заседании одним из сенаторов производился доклад дела. Формально заседания кассационного суда должны были проходить публично, но стороны и публика являлись довольно редко.