– Бессонница. А причины у нее две. Первая – Трофимов. Вторая – любопытство. Ты второй день отмалчиваешься, не звонишь, не пишешь. А я жажду услышать подробности вашего с Димкой воссоединения, – я присела за стол в ожидании кофе и горячих подробностей.

– Ты об этом, – она поставила турку на плиту. – Я вчера рассталась с Валерой. Было труднее, чем я ожидала. Никогда не думала, что мужчина будет плакать и в ногах валяться. Даже противно стало.

– Печально. А с виду такой брутал. Неожиданно.

– Да, неожиданно. Как с Артёмом? Неужели ты сдалась раньше времени?

– Обижаешь! Все по плану. Мы просто до четырех утра фильмы смотрели.

– Трофимов всю ночь смотрел кино и ни разу не пытался тебя уложить в горизонтальное положение? Не верю, – Катя разливала ароматный напиток по кружкам.

– Твои проблемы, не верь. Но так и было. Он не только не пытался уложить меня на лопатки, он даже не целовал меня.

– Ты случайно его головой об угол не приложила? На него это совсем не похоже. Мы как будто про разных людей говорим.

– Хватит обо мне. Рассказывай уже про Димку, – я отпила кофе, пристально смотря на любимую подругу.

– Я даже не знаю, с чего начать, – она села напротив меня.

– Начни с того момента, как я покинула машину.

– Я очень нервничала, когда осталась с ним наедине. Едем, а я смотрю на руки его на руле, и поцеловать каждый пальчик захотелось. Сама поразилась нахлынувшей нежности. Сижу, как дура, пялюсь на него. А он, гад, едет, смотрит в зеркало и улыбается. А потом резко затормозил на обочине, вышел из машины. Ну, думаю, сейчас высадит он меня, и пойду я пешим ходом, только не знаю, куда: на дачу или обратно в город. А он в это время залез ко мне на пассажирское сиденье, и, не говоря ни слова, прижал меня к себе и начал целовать. А потом пошло – поехало, я даже не помню, как все произошло, очухалась, когда он, гладил мои волосы и говорил, что засос оставил на шее. Потом мы долго разговаривали, за многое надо было извиниться нам обоим, многое простить. Затем, гуляли по лесу, держась за руки, и целовались под каждым деревом. В груди, словно бабочки порхали. Раньше у нас такого не было. Сейчас все как – то по – другому, по-взрослому, что – ли. Не могу объяснить, но это волшебно.

– Я очень рада за вас. Вы молодцы, что сумели признать свои ошибки и идти дальше вдвоем.

От дальнейшего разговора меня отвлек сотовый, посмотрев на экран которого, я отклонила звонок и отключила телефон.

– Артём? – поинтересовалась Катя.

– Нет, по работе. Не хочу сейчас разговаривать с ними. Слушай, кофе не помогает, можно я у тебя посплю?

– Иди, ложись. Я, пожалуй, тоже еще пару часиков подремлю.

Я прилегла на диван в гостиной подруги; организм спал, глаза закрывались, а вот мозги отключиться не могли. Папа не звонил мне два месяца, и я уже расслабилась. А сейчас, значит, у него снова проблемы. Точнее, снова нужны деньги на их решение. Но у меня их нет. В прошлый раз мне пришлось продать свою машину, а я безумно любила свой «Порше Кайен». Кстати, который он сам же мне и подарил три года назад. Я так не хочу возвращаться назад, мне хорошо здесь, рядом с подругой, с братом, с Артёмом. С последним мне комфортнее всего, даже просто молчать хорошо. Улыбнувшись воспоминаниям о Тёме, я провалилась в сон.

Домой я приехал под утро. Сразу лег спать, но уснуть не смог. Переваривал свои ощущения от проведенного вместе с Евой времени. Ночью мы пересмотрели все части ее любимого фильма, к концу третьей части он даже мне начал нравиться. Шампанское закончилось уже на втором фильме, перешли на черный чай с клубникой. В два часа ночи проголодались, пожарили картошки. Все делали вместе. Вместе чистили картошку, потом нарезали ее соломкой и даже стояли у плиты. Я стоял позади нее, и наши пальцы, переплетенные между собой, держались за деревянную ложку и перемешивали картофель. Вторая моя рука придерживала ее талию. Мне безумно хотелось касаться ее, вдыхать аромат ее тела. Мы постоянно смеялись, вспоминали школьные годы и совместные посиделки у Костика дома или во дворе. Оказывается, у нас много совместных воспоминаний.