«Что встали? Все слышали. Выходим!» – сказал он, стараясь скрыть смущение.

Там, за меловой горой, подножье которой скрывал лес, лежало поле, сокрытое между других гор. Как младшая сестра или озеро меньшего размера, лежало оно рядом с той долиной, в которой жили сейчас люди.

Лесок и гору рядом с деревней преодолели довольно быстро – здесь снег был не очень глубоким, да и ветра почти не было. Пара километров была проделана меньше чем за четверть часа.

Но потом они вышли на ничем не защищенную равнину. Двигаться стало намного труднее. Люди шли цепочкой сквозь ночь и шквальный ветер, дувший в лица. Пламя на факелах пригибалось почти параллельно земле. И вот, наконец, показалось то место, где лежал человек. Разглядеть его занесенное снегом тело в почти кромешной тьме казалось задачей непосильной. И тогда рядом с детьми рода людского появилась Тоска. Черной тучей начала она виться вокруг, и сердца людей упали. Они уже были готовы развернуться, многие стали роптать, как вдруг Шуе указала на какое-то место. Из него торчал кусок одежды. Мужчины стали копать, руками разгребая снег.

Вот показались полусогнутые ноги, потом грудь и, наконец, голова человека. Лицо невозможно было разглядеть. Казалось, что оно все почернело. Тело лежало грудью вверх на большой поклаже, которую нес странник.

Шуе кинулась к незнакомцу, потрогала его и кивнула – он был еще жив.

Вождь дал сигнал, и человека переложили на носилки из еловых веток, накинув на него овечью шкуру.

Тогда Тоска подползла к Арр-аппе, самому малодушному из людей.

«Здравствуй, Арр-аппа, – зашептала она, обвиваясь вокруг него. – Что стоишь? Кому нужен этот человек? Мы ведь даже не знаем его. Вдруг он затеял что-то недоброе? Сам посуди, зачем ему идти в такую глушь в лютые морозы? И ради этого шпиона, (да-да, это шпион-предатель или заразный!) тебя вытащили из постели и отправили в почти безнадежный поход, возможно на смерть! Нессссспраааведлиииииво!» – завизжала она в конце, вытянувшись высь на много метров, как кобра, и обрушилась на плечи жертвы.

"Стойте! – внезапно воскликнул Арр-аппа. – Вы совсем обезумели! Мы не потерпим, чтобы нашими жизнями рисковали из-за неизвестного человека. Мы даже не знаем его!"

Тоска сидя на плечах говорившего хохотала от каждого его слова – уж теперь-то начнется раздор в деревне, даже если сейчас ничего не произойдёт.

"Арр-аппа, – спокойно сказал вождь. – Мы не знаем его, но после спасения его жизнь будет принадлежать нам. Это закон, известный всем племенам общины. Какими бы ни были его помыслы изначально, они изменятся под влиянием новых обстоятельств".

"Плохие люди не меняются!" – возразил Арр-аппа.

"Духи не ошибаются", – вступилась Шуе, и спор был окончен. Никто не хотел с ей перечить.

«Разворачиваемся!» – крикнул вождь, и они пошли к деревне, унося тяжёлую обездвиженную ношу с собой.

Люди донесли тело странника до хижины Шуе и положили его там. Один из мужчин раздул огонь в очаге, другой поспешно принес соломы из своих запасов, третий отдал старый мешок от тюфяка. Шуе тем временем вскипятила талый снег в бронзовом котле и кинула туда какие-то травы. Затем она распорядилась, чтобы достали банку козьего жира из-под лавки. Тело путника раздели до пояса, и старуха натерла его топленным жиром, после чего его тело тепло укутали и обложили соломой. Женщина влила ему в рот варево, так же щедро сдобренное жиром. Человек издал слабый стон. Когда теплая жидкость попала ему в рот, он закашлялся. Шуе зашептала, и тогда больной сделал почти два полных глотка, после чего снова потерял сознание.