«6 (16) июня 1671 года Степан Разин после оглашения приговора был четвертован на эшафоте на Болотной площади. Прочитали длинный приговор. Разин выслушал его спокойно, потом повернулся к церкви, поклонился на три стороны, минуя Кремль с царём и сказал: “Простите”. Палач сперва отрубил ему правую руку по локоть, потом левую ногу по колено. Его брат Фрол, видя мучения Степана, растерялся и закричал: “Я знаю слово и дело государево!”. “Молчи, собака!”, – прохрипел в ответ Степан. Это были его последние слова: после них палач спешно отсёк ему голову. Руки, ноги и голова Разина, по свидетельству англичанина Томаса Хебдона, были воткнуты на 5 специально установленных кольев, а туловище брошено на съедение собакам» (Википедия. Разин Степан Тимофеевич).

А вот с какой горечью поётся о казни Степана Разина в исторической песне:

С неменьшей любовью наш народ пел о другом своём заступнике – Емельяне Ивановиче Пугачёве (1742–1775). В некоторых песнях его образ приобретает черты сказочного героя. Таким он выглядит в песне «Пугачёв кручинится»:

Исторические песни стали приходить на смену былинам уже в XVI в. В следующем веке они по существу вытесняют былины. В них отражены реалии уже не Древней Руси, а России, какой она начала становиться, начиная с XVI в.

В. Я. Пропп отмечал у исторических песен свои достоинства в сравнении с былинами. Он писал: «Историческая песня – одно из завоеваний эпохи. Она – шаг вперёд по отношению к старому эпосу, так как означает развитие реалистического искусства. Она имеет многие преимущества в сравнении с песнями эпоса. В ней уже нет элементов фантастики и гиперболизма. Герой исторической песни не может вести бой булавой, тележной осью или татарином, схваченным за ноги. В ней бой ведётся не в одиночку: в ней сражаются регулярные войска, предводительствуемые командованием, которому народ доверяет» (Пр. С. 358).

Историческая песня, вместе с тем, не смогла превзойти былину. У В. Я. Проппа читаем: «Историческая песня, представляя собой новую ступень в развитии народного искусства, качественно новое явление, всё же никогда не достигает той монументальности, величавости, грандиозности, значительности обобщения, которая создавалась работой многих поколений над эпосом» (там же. С. 359).

Формально-языковые особенности былинного жанра делятся на фонетические, словообразовательные, лексические, морфологические, синтаксические и текстуальные.

Стихотворный ритм. Былины имеют стихотворную форму, но былинные стихи отличаются от привычных нам стихов, написанных определённым размером – ямбом (первый слог безударный, второй – ударный: «Какая грусть, конец аллеи…» у А. А. Фета), хореем (первый слог ударный, второй – безударный: «Мчатся тучи, вьются тучи…» у А. С. Пушкина), дактилем (первый слог ударный, второй и третий – безударные: «Слышу ли голос твой…» у М. Ю. Лермонтова) и др.