– Ну да… А деньги, документы в кабинете у Тимофея Анатольевича. Они там пиджаки оставили, в раздевалку без пиджаков заходили.

– Глянуть можно?

Спа-салон с ночным клубом соединяла галерея, но напрямую перейти из одного здания в другое позволял только переход на первом этаже. На втором этаже галерея перетекала в кабинет босса.

В кабинет Макар заходить не торопился.

– Значит, сразу из кабинета Мизгирев и Шохрат попали в сауну?

– Очень удобно, – кивнул Челленджер.

– А как прошли в сауну девочки?

– Через первый этаж.

– Сами прошли?

– Как они могли? Там дверь закрыта, я провел.

– Они подошли к тебе и ты их провел?

– В общем да.

– А почему в общем? – Капитонов внимательно смотрел на Челленджера.

– Ну, пришлось идти за ними.

– Куда?

– Ну так… – неопределенно пожал плечами мужчина.

– Так? Или что-то не так?

– Они задерживались, пришлось их поторопить…

– А если начистоту? Дело серьезное, погиб вор в законе, будешь темнить – и себя запутаешь, и следствие. Но мне-то что, а с тебя и спросить могут. За Шохрата.

– Так я ж ничего… Просто девчонки идти не хотели.

– В сауну?

– Да… Типа они так не договаривались. В приват договаривались, а в сауну – нет.

– А в приват договаривались?

– Так приват – это почти то же самое, что сауна!

– Значит, не хотели в сауну идти?

– Ну, я их уговорил… Нормально поговорили, без рук, – спохватился Челленджер.

– Ты привел девчонок, дальше что?

– А что дальше? Ну часа два они там гуляли… Я не заходил, не смотрел.

– Почему не заходил?

– Так Тимофей Анатольевич сказал не ходить, не отсвечивать.

– А как же охрана?

– Дело в том, что у Шохрата охраны не было, он один пришел. И Тимофей Анатольевич не хотел охраной светить.

– Где вы находились?

– Я-то в клубе, а Кузя здесь вот сидел. – Челленджер обвел рукой помещение перед кабинетом.

И слева здесь окно, и справа, а впереди массивная дверь, возможно бронированная, с накладкой из красного дерева.

Открыв эту дверь, Макар сразу попал в зону рабочего пространства. В этой части кабинета Мизгирев заседал за массивным столом из натурального дерева в массажном кресле. Стояли шкафы, стулья. Макар вышел к высокому окну чуть ли не во всю стену, отсюда открывался вид на танцпол. У окна размещалась лаундж-зона: мягкая мебель, столик, светильники, чуть в стороне бар со стойкой. На столике два стакана, пепельница с окурками.

– Я так понимаю, Мизгирев с Шохратом начали отдыхать здесь, – сказал Макар.

– Да, здесь. Посидели немного, выпили.

– А потом, сняв пиджаки, отправились в сауну. – Макар кивком указал на рабочий стол, за которым находился выход в галерею.

– Да.

– Где пиджаки?

Пиджаки находились в платяном шкафу, на вешалках, все как положено. И в одном портмоне, и в другом. Макар осторожно в присутствии Челленджера достал один, заглянул внутрь. Деньги, банковские карточки, документы на месте. Водительские права находились в прозрачном кармашке, их даже не пришлось вынимать, чтобы прочесть фамилию Шохратова. И Мизгирева никто не грабил: деньги, документы в наличии.

– Пиджаки сами повесили? – спросил Макар, закрывая створки шкафа.

– Ну да, в кабинет никто не заходил. Тимофей Анатольевич этого не любил.

– А обслуживал их кто? – Макар указал рукой на столик в лаундж-зоне.

– Сами.

– Значит, отсюда они отправились в сауну. Через второй этаж. А девочек подали через первый.

– Все верно.

– И никто за ними не смотрел. – Макар повернул назад.

– Были Кузя и Сук.

– Кто?

– Ну он спа-салон охраняет. – Челленджер пренебрежительно скривил губы. – Типа сторож.

– Сук?

– Если честно, то ему не нравится, когда его так называют. Так-то он Сукнов, просит, чтобы его Сукном называли.