Зато теперь я нарисовал все составные части и отдал чертежи Боазу. Забегая вперед, скажу, что сначала возник вопрос, как именно сделать длинную узкую медную трубочку, да еще и закрученную в спираль, но общими усилиями змеевик был создан, а потом мы получили первый спирт. Для питья он подходил мало, слишком велико было содержание сивушных масел, а для обработки ран – самое оно. Тогда же я продемонстрировал врачу эффект дезинфекции алкоголем.

После этого мое очередное «изобретение» также было зарегистрировано, и вновь полился ручеек серебра от врачей, которые пользовали гражданских лиц; от отчислений от алкоголя, поставляемого военным врачам, я, естественно, отказался «до конца войны». Позже мы начали фильтровать содержимое через древесный уголь и вновь его перегонять и получили питьевой алкоголь…

Но все это было лишь потом. А сейчас я, опираясь на палочку, с трудом спустился на первый этаж и пришел к Ханно.

Тот, посмотрев на меня, сказал:

– Сын мой, а тебе не рано вставать с постели?

– Отец, если бы мы жили в мирное время, тогда да, я бы еще полежал. А сейчас я не хочу терять времени на болезнь. Римляне же не будут ждать…

А про себя добавил: «Нужно рвать ту самую андерсоновскую резинку дальше, чтобы не случилось то, что я видел в том страшном сне».

Ханно посмотрел на меня и сказал:

– Сын мой, я обещал познакомить тебя с человеком, который сможет помочь нам в этом деле. Завтра я приглашу сразу двух таких людей. Надеюсь, вы найдете общий язык.

На следующий день у Ханно в столовой сидели сам хозяин, Магон и двое незнакомых мне мужчин средних лет. Прислуживал один лишь Кайо. У меня сложилось впечатление, что мой приемный отец не хотел, чтобы кто-либо лишний узнал о содержании нашей беседы.

– Познакомьтесь, друзья мои, – сказал он, обращаясь к гостям. – Это мой приемный сын, Никола из далекой Руссии, который отличился в битве в порту.

Оба гостя приложили правую руку к сердцу.

– А это Хаспар Баркат, сын Ганнибала, и Адхербал Баркат, потомок того самого адмирала Адхербала, который победил римлян при Дрепане во время самой первой войны с римлянами. Именно Адхербал командовал небольшой эскадрой, которая уничтожила римский флот на Тунесской лагуне. А про Хаспара и его подвиги я тебе уже рассказывал.

Теперь уже я приложил руку к сердцу, причем абсолютно искренне. Эти люди были как бы вне системы, но они уже показали себя. И именно такие, как они, смогут помочь нам и дальше рвать проклятую резинку.

Ханно продолжил:

– Я предложил Совету старейшин создать под началом Хаспара конный отряд, вооруженный в том числе и твоими арбалетами, а также, как ты предлагал, короткими изогнутыми мечами и длинными пиками.

– Да, Ханно рассказал мне про твои сытрем, – кивнул Хаспар. – И про то, что с их помощью можно драться совсем по-другому – сидя верхом.

«Сытрем» я назвал стремя: не было такого слова в пуническом, а также любом другом языке этого времени, кроме, кажется, китайского – у них, насколько я помнил, уже было некое подобие стремени, но лишь с одной стороны, чтобы было легче взбираться на лошадь. Так что я, не мудрствуя лукаво, взял русское слово, сократил его до «стрм», и получилось при прочтении «сытрем».

– Я могу продемонстрировать вам кое-что из техники боя на коротких саблях.

– А как твои увечья? – спросил Ханно.

– Заживают потихоньку. Ребрам это, конечно, не очень понравится, но хуже, думаю, не будет. А правая рука у меня в порядке. И колено тоже потихоньку заживает.

– Тогда хорошо. – И он перевел мои слова на пунический. Я уже практически все понимал.

Хаспар чуть подумал и сказал: