Тесно примыкают к работам по биостимуляции исследования по влиянию стресса на старение. Разрабатывались целые теории, рассматривающие старение как «хронический стресс». Однако большее значение, видимо, имеет направление по изучению механизмов адаптации, когда стресс является только одним из этапов процесса адаптации в целом.

На важную роль иммунной системы в старении обращали внимание давно, в частности, великий русский иммунолог и биолог старения И. И. Мечников, но все попытки создать иммунные теории старения и даже выяснить конкретные механизмы влияния иммунитета на старение до последних лет оказывались несостоятельными.

Российский врач Иоганн фон Фишер (1685–1772), лейб-медик и главный директор медицинской канцелярии в Санкт-Петербурге, в своих книгах уделял внимание вопросам старости. Достойна упоминания деятельность и князя Парфения Николаевича Енгалычева (1769–1829), который написал монографию «О продолжении человеческой жизни, или Средство, как достигнуть можно здоровой, веселой и глубокой старости», эта книга пользовалась популярностью и неоднократно переиздавалась, впервые вышла в Москве в 1802 году.

Стоит подчеркнуть, что это были другие времена, когда даже названия болезней были другие, а врачи выделяли до 300 видов горячек и лихорадок. Это были времена, когда все было другое: не только названия болезней, но и сами болезни были другими, другие люди, другие врачи и, наконец, даже другой язык, например, респираторные заболевания описывались под различными названиями: «морового поветрия», «повальной болезни», «заразной горячки» и «катаральной лихорадки». Часто эпидемии гриппа, да и любые другие, шли в разделе общественного уклада как очередная Божья кара.

XVIII–XIX века были славным временем, когда Россия принимала множество иностранных медиков, которые становились истинно русскими не только врачами, но гражданами нашей страны. Ф. О. Рускони, С. И. Швенсон, И. П. Франк и, конечно, Яков Васильевич Виллие (1768–1854). Это имя – псевдоним, данное ему при рождении имя – Джеймс Уайлли. Последний приехал в Россию из Шотландии в конце 1790-х годов, начав службу с полкового врача, и не только тридцать лет возглавлял ВМА, был директором Медицинского департамента Военного министерства, но и участвовал в 50 сражениях.

До революции 1917 года изучением старения, тем, что сегодня называют геронтологией, в Российской империи занимались Н. А. Холодковский, И. Р. Тарханов, В. В. Завьялов, С. И. Метальников, Н. А. Белов и даже сам Д. И. Менделеев. После событий 1917-го изучение старения в нашей стране связано с именами А. А. Богомольца, М. С. Мильмана, И. И. Шмальгаузена и З. Г. Френкеля.

Современный этап развития геронтологии часто связывают с именем русского ученого И. И. Мечникова. Именно он концентрированно подал свою мысль, что у данной науки именно практические задачи – сделать так, чтобы человек жил дольше в состоянии здоровья. В моей библиотеке, в которой много дореволюционных изданий, есть его мировоззренческая книга «Этюды о природе человека», изданная в Москве в сентябре 1908 года, и это уже третье издание, что говорит о высокой популярности ученого и его идей в Российской империи до Первой мировой войны.

Опыты русского биолога Порфирия Ивановича Бахметьева (1860–1913) по изучению анабиоза при охлаждении рукокрылых вызвали огромный интерес в 1901 году именно в связи с возможным поиском путей долголетия для людей.

Начавшаяся более века назад Гражданская война в России (1918–1923), истоком которой был Октябрьский переворот 1917-го на исходе Великой войны (так в Европе называют Первую мировую), привела не только к бесчисленным жертвам народов нашей страны (оценки доходят до 22–25 млн человек), но и к эмиграции бесчисленного количества ученых и врачей, имен которых мы даже не знаем, но которые могли бы служить стране еще много и много лет. Среди них был и геронтолог В. Г. Коренчевский (1880–1959). Именно он позднее создал «Клуб изучения старения», который впоследствии назывался «Британским обществом по изучению старения». Владимир Георгиевич также стал основателем Международной геронтологической ассоциации.