– Что у тебя произошло во втором агентстве? Чтобы за 4 месяца ни одной сделки – это еще постараться надо…

– Дали рекламный бюджет. Я, как папа Карло, две недели, не поднимая головы, в том смысле, что не отрываясь от монитора, по 10 часов в день писала и размещала рекламу. Ни одного звонка! Опять же, так не бывает! Я голову сломала, что не так. Потом догадалась позвонить самой себе – по указанному в объявлении номеру. И знаешь, что?

– Что?

– Трубку взяла напарница. Она договорилась с айтишником, он поставил переадресацию на ее номер. Все звонки шли на нее. Она за эти две недели себе машину купила!

– Да уж…

– Я к директору…

– Что он?

– Выставил меня полной дурой и отправил из кабинета! Никакой защиты! И вообще, двойное предательство. Уволюсь! Но прежде понять хочу, что со мной стало не так?

– Хорошо. Это будут личные сессии.

На личной сессии мы сразу попали в момент, когда ее бабушка беременна ее мамой. Третий месяц. В этот момент формируется яйцеклетка, из которой потом родится Наташа. Раиса – так зовут бабушку – беременна в шестнадцатый (!) раз. Это деревня. Рая помнит раскулачивание. Сейчас голод, всюду обозленные люди. О долгожданных детях нет и речи. Измученная женщина не хотела никого и ничего, выжить бы… И Раиса отправилась к деревенской знахарке, на аборт. Без лишних вопросов юркая бабулька прогрела на печи тяжелый чугунный утюг, прогладила тряпки, вскипятила воду и налила в таз. Раиса сжалась и затихла на скамье. Опять страшно… «Доню, не бойся, кричи, если что», – всплыли в памяти слова повитухи. Тем временем бабулька зажгла вторую керосинку и нырнула куда-то за инструментами. Уже почти все было приготовлено, когда она подпалила пучок трав и, пришёптывая, пошла вокруг Раисы: «Трисветлая Рожана-матушка! Освяти чрево женки Райки Левонихи благодатною силой своей. Ныне и присно и от круга до круга! Тако бысть, тако еси, тако буди!» На третьем круге остановилась, глянула как-то особо, помолчала, языком поцокала, потом все же выдала:

– Не надо тебе от ребеночка избавляться! Кормить он тебя будет.

– Что?

– Говорю, сын у тебя родится. Тот, что старость твою обеспечит, будешь при нем, наконец, нормально жить.

Обычно повитуха в жизнь с советами не лезла.

И Раиса ребеночка решила оставить. Но родилась двойня: сын и дочь, Гриша и Валя. «Что ж теперь с этим довеском делать?» – с тоской думала она, глядя на дочь. Этот ребенок ей не был нужен.

Брат с сестрой росли так же, как и другие дети: босоного носились по деревне, помогали по хозяйству, ходили в школу, между собой дружили, хорошо ладили. Было совершенно непонятно, почему мать так по-разному к ним относится. Тот поступок, который влёгкую прощался Гришке, почему-то вызывал дикий приступ гнева у матери, если его совершала Валя. Надо отдать должное брату, он Валюшу часто прикрывал.

Как-то с вечерней гулянки они возвращались домой, припоздали. Раиса уже поджидала на пороге с тряпкой в руке:

– По каким куширям до зорьки шастали? – грозно начала она, заметив отпрысков.

– Ма, ну не сердись, мы ж чуть-чуть задержались…

– Гришка, бегом в хату кимарить! А ты, – повернулась в сторону дочери, – вообще на глаза мне не показывайся! Пошла вон в хлев!

Валя повернулась и молча побрела в хлев, к свиньям. В этот момент она решила, что детей у нее не будет. Никогда. Зачем калечить жизнь людям? Ночью к ней прокрался Гришка, принес ей еду и одеяло.