Но как только тот увидел Кейека, улыбка тут же слетела с его лица, и он спешно встал. Как будто мальчишка, пойманный учителем на месте преступления: списывал у товарища.

– Ты что здесь делаешь? – спросил Кейек, отчасти от того, чтобы замять неловкость.

– Я просто устал и решил немного полежать. Я же не привык ездить в седле, знаешь ли…

– Нравится тебе этот туман? – спросил Кейек и пнул носком ботинка, подняв небольшое облачко в воздух.

– Очень, – признался Хетт и пнул то же облачко своей ногой, подгоняя его вперед.

– Мне тоже нравится, – сказал Кейек. – Мне вообще очень нравится наша планета. Такая она красивая. Сколько я уже езжу туда-сюда, но всегда любуюсь как будто в первый раз. Говорят, человек ко всему может привыкнуть. И что, мол, потом эти впечатления стираются. А вот у меня не стираются. Смотрю как будто бы заново.

– А я еду вот так первый раз, – сказал Хетт.

– Врешь. Ты же каким-то образом очутился в Южных Землях, если всю жизнь жил в Северных? Значит, один раз ты уже совершал этот путь.

Хетт смутился:

– Да. Я просто имел в виду, что да. Как будто впервые.

Он отвернулся от Кейека и снова посмотрел на то место, где только что лежал. Как будто бы ему хотелось снова завалиться туда.

И Кейек почувствовал, что и ему охота раскинуть руки в стороны и упасть на землю. Сколько раз он ездил по этим местам, сколько любовался на этот туман, и ни разу он не позволил себе остановиться, слезть с верблюда, пощупать этот туман руками. А ведь всегда хотелось. Сколько он помнил себя, ему всегда хотелось пощупать этот туман и побегать по нему, поднимая струйки в воздух. Там, должно быть, очень интересно. Новые ощущения, которых он никогда не испытывал, но хотел испытать.

Так когда же сделать это, как не сейчас? Все время они пробирались через это место без приключений. А тут словно бы судьба заставила их остановиться. Другого раза больше не представится. Надо пользоваться этим шансом.

Кейек засмеялся своему умозаключению, раскинул руки в стороны и улегся на землю. Ему казалось, что туман может принять его, как мягкий матрас из пуха. Но он был не плотным. Сколько раз Кейек был здесь, но так и не удосужился проверить это. А сейчас понял, что туман этот физически почти неощутим. И он был не мокрым, а вполне сухим, о чем Кейек раньше даже не подозревал.

Он лежал среди травы, ощущая ее всем телом. От земли и травы шла приятная прохлада. Над ним клубились струйки дыма, через которые было видно небо. И было так приятно на душе, что хотелось не просто улыбаться, а смеяться в полный голос.

Он видел, что рядом с ним в туман падает Хетт. Он чувствовал, что тот улегся рядом с ним. Затем услышал голос Урумхе:

– А что это вы тут делаете? – и тут же с другой стороны взвилось другое облачко тумана.

Кейек догадался, что Урумхе присоединился к ним. И тут же закричал:

– Эй, Шалшох, двигай сюда!

Звуки отсюда были слышны по-другому. Словно в тумане или как будто бы близко к воде. И Кейек, улыбаясь, слушал, что происходит вокруг, потому что видно этого уже не было.

– Ребята, где вы?

– Бросай покажу, пойдем полежим в тумане!

– Скотины! Вы все скотины! Разгрузили моего верблюда и побросали все!

– Ребята, надо ехать! Хватит всем валяться! Быстрее, мы и так опаздываем. Ведь не доберемся засветло до следующей стоянки!

– Пишмах, давай к нам. Тогда мы все быстренько поедем!

Кейек тихонько засмеялся. Ему было весело. Ему и раньше хотелось побегать и поваляться в этом тумане, просто он ехал с караваном, и не смел задерживать его из-за своих прихотей. И наверное, каждый из них мог бы сказать то же самое про себя. А вот Хетт здесь в первый раз, и он не караванщик. И он сделал то, что ему захотелось. И каким-то образом получилось, что все они поддержали его игру.